А еще я танцую - [5]

Шрифт
Интервал

Первая жена. Она меня захомутала — возможно, как та самая «изрядная сволочь», которая задурила голову вам. Свою партию она исполнила с блеском — хорошенькая, смешливая, интересовалась всем на свете и превосходно готовила. Но, едва надев мне на палец кольцо, она преобразилась. Спектакль окончен. Не надо аплодисментов.

Вторая жена. Уже не помню, почему я на ней женился, зато отлично понимаю, почему развелся. Стоило мне оказаться в каком-либо приятном месте (в книжном магазине, на вечеринке у друзей), как она говорила: «Пойдем отсюда, Котик». Я продержался восемь лет.

Третья моя жена была норвежкой (она и сейчас норвежка). Это был культурный шок. Мы расстались в наилучших отношениях. Трое наших детей свободно изъясняются на двух языках. Я вижусь с ними, но все реже и реже.

О четвертой жене — единственной, с кем у меня нет общих детей (она была уже не в том возрасте), я пока ничего рассказывать не буду. Может, потом как-нибудь. Стоит мне о ней заговорить, у меня ощущение, что я нажимаю на какую-то кнопку. Так что как-нибудь потом.

Я упустил кое-какие из ваших вопросов. В том числе вопрос про мой творческий кризис. Что ж, готовьтесь услышать горькую правду — признание, которого я никогда не сделаю публично. Мне больше не интересно то, о чем я пишу. Та-дам! Что я могу к этому добавить? Я больше не верю в своих персонажей. Едва намеченные, они уже внушают мне скуку и отвращение. Пытаясь следить за ними и их убогими историями, я сам себя ненавижу. Ни один человек не в состоянии представить себе, какая это мука для писателя. Пожалуй, ее можно сравнить разве что с чувствами мужчины, который в определенный момент своей жизни сознает, что больше не способен заниматься любовью. Ой-ой-ой! Кажется, меня занесло. Спокойно, переходим с рыси на шаг. Но это вы во всем виноваты, с вашей пылкой непосредственностью — она заразна! Самое забавное, что в переписке с вами я испытываю нечто отдаленно напоминающее то удовольствие от сочинительства, которое покинуло меня и не возвращается на протяжении долгих месяцев. Пустячок — наполовину навеянный воспоминаниями, наполовину сулящий что-то новое, — но приятно. Неизвестно, во что выльется наша переписка, но я уже благодарен вам, моя дорогая простуженная жительница Сарты.

Мне хотелось бы узнать о вас больше. Что загнало вас в эту сырую дыру? Пожалуйста, поделитесь со мной. И куда вы, обновленная, собрались переезжать? Случайно, не в Барселону?

Телефон звонит. Прощаюсь с вами.

Ваш знаменитый писатель
Пьер-Мари

1 марта 2013

От кого: Аделина

Кому: Пьер-Мари


Дорогой Пьер-Мари!

По-моему, для старичка, клюющего носом в кино, вы еще ого-го! Очень рада, что заразила вас своей пылкостью, — это полезный микроб.

Я не врач (и не инструктор по вождению, и — ах какая жалость — не тренер по дзюдо), но, основываясь на ваших письмах, диагностирую скорое исцеление. Можете доверять моей интуиции. Если мне удастся хоть чуть-чуть поспособствовать тому, чтобы вы вернулись в седло (слушайте, что это нас так тянет на конские метафоры?), я буду польщена. Может, вы даже посвятите мне свою новую книгу? Что-нибудь вроде: «Толстухе из Сарты, свалившейся мне на голову с толстенным пакетом»? Ваши поклонники будут заинтригованы и преисполнятся зависти. Не откажите мне в этом маленьком удовольствии!

С каких пор ваши персонажи внушают вам скуку и отвращение? Как давно угас ваш творческий огонь? Может, вам нужна зажигалка? Я вот собираюсь бросить курить (одна из моих будущих новостей). Как только это случится, я соберу посылку, набью целый ящик коробками спичек, вложу туда старую «Зиппо», доставшуюся мне от отца, и отправлю вам.

Раз уж вы развлекли меня портретами своих бывших жен (какая галерея! но я к ней еще вернусь!), то теперь моя очередь поведать вам свою семейную сагу. Не далее как вчера вечером я отыскала в углу подвала старые фотографии и нос к носу столкнулась с призраком. Это был призрак моего отца. Кстати — да, я верю в призраков. Точнее говоря, верю в то, что у каждого из нас свои скелеты в шкафу. Возвращаясь к вашему сравнению с потайной комнатой Синей Бороды, признаюсь, что скелет отца действительно висел там в темноте, подвешенный на крюке…

Как и все девочки, я обожала отца. Вплоть до того апрельского вечера, когда он предал мою любовь, — мне было тогда тринадцать лет. В то время мы жили в парижском пригороде под названием Дёй-ла-Бар (в котором явственно слышатся корни таких слов, как «траур» и «преграда»; если вы считаете, что на мне лежит проклятие, окропите компьютер святой водой), и из школы домой я ездила на автобусе. Я сидела на переднем сиденье, уткнувшись носом в стекло, чтобы не принимать участия в общей болтовне, как вдруг, опустив глаза, увидела в машине, остановившейся рядом с автобусом на светофоре, знакомую фигуру.

В машине был отец, но это была не наша машина. Он занимал пассажирское сиденье небольшой синей «Рено-5». Рядом с ним, на водительском месте, сидел еще кто-то, но я не видела кто — заметила только кусок одетой в джинсы ноги, коленку. Образ этой коленки преследует меня еще и сегодня. Знаете, почему? Потому что мой отец оглаживал эту коленку. Он тискал ее и мял, как делают мужчины в состоянии крайнего возбуждения. Несмотря на то что в свои тринадцать лет я имела самое смутное представление о сексе, мне стало так плохо, что у меня пошла носом кровь.

Продолжить чтение
Еще от автора Жан-Клод Мурлева
Старые друзья

Пять старых друзей не виделись сорок лет. И вот, наконец, решаются сделать это. Снимают дом с большой гостиной, где собираются попивать вино и разговаривать. Сильвестр – писатель, Лурс работает кинезитерапевтом, Люс снимает документальное кино. Жан по-прежнему самый главный, а в Мару некогда был очень влюблен Сильвестр. Дом заказан, ключи на руках. И боже мой, как же страшно… Каждый думает, как он будет выглядеть в глазах некогда самых близких людей.

Река, текущая вспять

Чтобы найти каплю воды, дающей бессмертие, маленький лавочник Томек совершит долгое и сложное путешествие и преодолеет множество препятствий. За время странствий он успеет превратиться из мальчика в смелого, стойкого и находчивого юношу, найдет свою любовь и приобретет настоящих друзей прежде, чем поймет, что смерть — не больше и не меньше, чем часть жизни.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранна дел Франции и посольства Франции в России.

Зимняя битва

Зимняя битва – битва четырех подростков, совершивших побег из интернатов, больше похожих на тюрьмы, для того чтобы возобновить борьбу за свободу, проигранную их родителями пятнадцать лет назад. Есть ли у них хоть один шанс ускользнуть от страшных человекопсов, преследующих их в обледенелых горах? Стоит ли им надеяться на великодушную помощь племени людей-лошадей? Выживут ли они на аренах, где проходят вновь введенные в моду Фалангой варварские гладиаторские бои? Их битва – грандиозный гимн смелости и свободе – из тех, о которых говорят, что они проиграны заранее.

Третья месть Робера Путифара

Ура! Долгожданный день настал! После тридцати семи лет работы в школе Робер Путифар выходит на пенсию. Теперь у него куча свободного времени, и он наконец может полностью отдаться мести ученикам, которые так жестоко подшучивали над ним все эти годы.

Дитя Океан

Ян-младший ребенок в семье Дутрело. В отличие от своих шести братьев он от природы одарен необыкновенным интеллектом и способностями к учебе. Как ни странно, это отнюдь не радует его недалеких родителей — скорее наоборот. Несмотря на свою немоту, Ян разговаривает глазами — таким образом он может передать любую мысль. Однажды ночью Ян с братьями устраивают побег — им непременно надо добраться до океана. Зачем? Об этом известно одному Яну, сказочному мальчику-с-пальчику, которому братья помогают воплотить в жизнь загадочную мечту.

Горе мертвого короля

Братьев Алекса и Бриско все называют близнецами. Родители не решаются рассказать им, что один из них был усыновлен. Новорожденного к ним в дом на руках принесла колдунья. Мальчики растут, ни о чем не подозревая, как вдруг происходит страшное: Бриско похищают злодеи. На острове начинается война за королевский трон. Неожиданно выясняется, что захватчики причастны и к похищению. Более того, они настроили повзрослевшего Бриско поднять оружие против близких ему людей.Роман Жан-Клода Мурлева — о самом важном: любви и преданности, доме и войне, борьбе и примирении.

Рекомендуем почитать
Волк

Драматические события повести Петра Столповского «Волк» разворачиваются в таёжном захолустье. Герой повести Фёдор Карякин – из тех людей, которые до конца жизни не могут забыть обиду, и «волчья душа» его на протяжении многих лет горит жаждой мести...

Про Кешу, рядового Князя

«Про Кешу, рядового Князя» — первая книга художественной прозы сытывкарского журналиста Петра Столповского. Повесть знакомит читателя с воинским бытом и солдатской службой в мирное время наших дней. Главный герой повести Кеша Киселев принадлежит к той части молодежи, которую в последние годы принято называть трудной. Все, происходящее на страницах книги, увидено его глазами и прочувствовано с его жизненных позиций. Однако событийная канва повести, становясь человеческим опытом героя, меняет его самого. Служба в Советской Армии становится для рядового Князя хорошей школой, суровой, но справедливой, и в конечном счете доброй.

Уроки норвежского

Сюжет захватывающего психологического триллера разворачивается в Норвегии. Спокойную жизнь скандинавов всё чаще нарушают преступления, совершаемые эмигрантами из неспокойных регионов Европы. Шелдон, бывший американский морпех и ветеран корейской войны, недавно переехавший к внучке в Осло, становится свидетелем кровавого преступления. Сможет ли он спасти малолетнего сына убитой женщины от преследования бандой албанских боевиков? Ведь Шелдон — старик, не знает норвежского языка и не ориентируется в новой для него стране.

Братья по крови

Это конец. Он это понял. И последняя его мысль лихорадочно метнулась к цыганке, про которую он уже совсем забыл и которая неожиданно выплыла в памяти со своим предсказанием — «вы умрете в один день». Метнулась лишь на миг и снова вернулась к Маше с Сергеем. «Простите меня!..»***Могила смотрелась траурно и величественно. Мужчина взглянул на три молодых, улыбающихся ему с фотографии на памятнике лица — в центре девушка, обнимающая двух парней. Все трое радостные, участливые… Он глубоко вздохнул, попрощался со всеми тремя и медленно побрел обратно к машине.

Пять сантиметров в секунду

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Тополь цветет

В книгу Марины Назаренко вошли повести «Житие Степана Леднева» — о людях современного подмосковного села и «Ты моя женщина», в которой автору удалось найти свои краски для описания обычной на первый взгляд житейской истории любви немолодых людей, а также рассказы.