А две лучше - [5]

Головы повернулись друг к другу, и потом, как бы по общему согласию, четыре руки метнулись вперед и схватили бутылки: Тинни с бренди, Хаггерти с водкой. Некоторое время слышны были лишь булькающие звуки.

Довольно долго.

— Смешно,— заявил в конце концов Хаггерти.— Мне все время кажется, что у меня две головы.

— Ничего смешного,— уныло отозвался Тинни.— Это все мой дядя виноват. Тот, который врезал вам по заднице. Помните?

— Что-то я не въезжаю. Не будь я пьян, наверно, хлопнулся бы в обморок.

Вообще-то вид у Хаггерти и так был не ахти. Тинни вздохнул.

— Машина, которая имеет какое-то отношение к четвертому измерению.

— А-а! Наука! — кивнул Хаггерти с таким видом, будто это объясняло все.

— Я вам все растолкую, просто выслушайте меня,— сказал Тинни.

Что он и попытался сделать, прихлебывая из бутылки. В конце концов Хаггерти вроде бы понял, в чем дело, хотя и весьма смутно.

— Наука. Хоть не черная магия, и то хорошо. Я, знаешь ли, не дурак и готов поверить тебе на слово. В особенности, раз ты говоришь, что твой дядя может снова привести нас в порядок. И все же… две головы!

— И четыре руки,— из чистой зловредности напомнил Тинни.

— Нужно срочно найти твоего дядю!

— Нам нельзя выходить на улицу в таком виде. Одному из нас нужно снова обернуть голову.

Хаггерти задумался.

— Пошарь-ка за стойкой. Может…

Они нашли холстяной мешок, затягивающийся шнурком. Не слишком охотно, но Хаггерти согласился, чтобы мешок натянули ему на голову.

— Я могу видеть сквозь него,— сообщил он.— А ты меня видишь?

— Нет. Вид такой, будто я несу на плече мешок, вот и все. Куда пойдем?

— Давай попробуем в «Павлин». Угол Пятнадцатой и Седьмой авеню.

Тинни спрятал лишние руки и, пошатываясь, покинул заведение. Оттого что теперь он был не один, на душе у него полегчало. Как-то незаметно для себя он тоже стал обращаться к Хаггерти на «ты». Теперь оставалось лишь найти дядю Вилбура…

Увы. В пять часов Хаггерти потребовал сделать перерыв.

— У меня сегодня бой. Давай на всякий случай позвоним к тебе домой.

— Бой? Как же…

— В «Парке». Я уже заявлен. Вольная борьба. Противник — Тарк Зорион.

— Ну я позвоню дяде Вилбуру.

Однако тот все еще не вернулся. Тинни застонал.

Поиски продолжались, но тщетно. В конце концов Хаггерти остановился рядом с кофейней.

— Послушай,— сказал он.— Я непременно должен драться сегодня вечером. И времени уже почти не осталось.

— Разве можно бороться в таком виде?!

— Почему бы и нет? — упрямо гнул свое Хаггерти.

— Две головы… и четыре руки!

— В правилах ничего не говорится о том, сколько можно иметь рук. А на твою голову натянем этот мешок. Никто ничего и не заметит.— В голосе Хаггерти зазвучали жалобные нотки.— Знаю я их… Они решат, что я намеренно увильнул от последнего боя. Импресарио разозлится. Если я не явлюсь, мне конец.

— Ты с ума сошел!

— У меня бой сегодня вечером,— упрямо повторил Хаггерти.— И отличный шанс выиграть… с четырьмя-то руками. Так или иначе, я там буду. Ты не пострадаешь.

Он продолжал убеждать Тинни, и в конце концов это ему удалось. Тот даже начал склоняться к мысли, что идея не так уж плоха. Человек с четырьмя руками практически обречен победить в вольной борьбе!

— Нам нужно протрезветь,— сказал Хаггерти.— Пошли выпьем кофе. Вот туда! — Он стянул мешок со своей головы и нацепил на голову Тинни.— Давай какое-то время я побуду за главного.

Что ж, это было справедливо. Тинни почти отключился. Стал подремывать, изредка просыпаясь и глядя сквозь мешок. Сквозь холстину и впрямь все было видно.

От кофе, усвоенного общим желудком, прояснились обе головы. Тинни проснулся и взбодрился. У него возникла идея. Он растолковал ее Хаггерти, и они отправились искать телефонную будку.

Сначала попытались дозвониться дяде Вилбуру, но того по-прежнему дома не было. Вышколенный Крокетт высказал предположение, что, возможно, он в «Парке», где сегодня вольная борьба.

— Это мне не пришло в голову,— сказал своему компаньону Тинни.— Мы можем найти его там.

— Очень надеюсь на это,— пробормотал Хаггерти.— Грязный…

— Тс-с! Я пытаюсь вспомнить нужный номер.

И наконец Тинни его вспомнил — номер человека по имени Джо, через которого дядя Вилбур делал ставки. Молодой человек набрал номер.

— Джо?

— Да. Кто говорит?

— Брюс Тинни.

— А-а, племянник мистера Ван Дилла. Что случилось?

— Я хочу поставить на сегодняшнее сражение. На Твистера Хаггерти. Вы можете… м-м… можете сделать это?

— На Твистера… на этого алкоголика?! От имени кого? Вашего дяди?

— Нет. От моего. Я располагаю секретной информацией.

— Ну-ну,— скептически заметил Джо.— Буду рад помочь. Сколько? Соотношение восемь к одному.

— Двести долларов,— выдавил из себя Тинни.

Именно столько он накопил, мучительно ограничивая себя во всем,— в надежде, что когда-нибудь наберет достаточно, чтобы купить магазинчик. И сейчас рисковал всем!

Нет никакого риска, заверил его Хаггерти.

— Ладно. Две сотни. На Твистера,— сказал Джо.

— Хорошо.

Тинни повесил трубку и полностью расслабился, окончательно передав бразды правления Хаггерти.

Сквозь пелену дремы он едва замечал яркие огни, пропахшую потом раздевалку, обрушившиеся на Хаггерти бесчисленные вопросы, его ответы. Хаггерти не разговаривал ни с кем, кроме своего импресарио. И отказывался объяснить тому, откуда у него взялись лишние руки и что это за мешок на плече.