93-й. Год великого поражения - [17]

И никто другой — они сами погребли идею демократии. И кто это сделал, можно перечислить поименно, и история это не забудет произвести.

Что Россия разочарована в своем главном лидере, не говоря о «подлидерах», — факт непреложный. В открытую идет разговор о замене его другой, сильной личностью. И это тоже характерная черта момента. ИЭ это факт: народ не признает правительство своим. Он смотрит на него как на чужеземных захватчиков.

Именно это правительство разрушило армию, ее дух, осквернило боевые знамена, открыло двери для шельмования русской нации. В грязь втоптано все святое. Реформы же проводятся так, что народ отстранен (он даже не успел понять своих прав), и на одном полюсе кучка сверхбогачей, а на другом — весь народ, и не народ, а голь перекатная.

Я писал о ростках этого еще в июле минувшего года, до путча.

Писал с горечью и недоумением об ошибках президента, несоединимо расколовших демократию. Ни одна газета не брала статьи. Удалось лишь протиснуть кусочки, да и то изрядно подправленные редакторами. Такова демократия. Общность наживы, угодничество и послушание кормят, а на народ, страну — плевать!

Рынок в исполнении так называемых демократов предстает делом сугубо порочным, безнравственным и антинациональным — откровенным разрушением и разграблением страны, причем невиданным в отечественной истории. Фактически произошла сдача всех наших государственных и национальных позиций и традиций. Мы представляем собой страну разбитую и раз-громленную. У демократов имелся шанс спасти родину. Демократия предала ее (вернее, верхи ее; как это ныне выяснилось, не имеющие к ней ровно никакого отношения). Мы не уберегли Россию.

Страна причалит к рыночным отношениям при любых законах, даже самых порочных, — и новая система заработает. Весь вопрос — какой ценой? Государство и поставлено, дабы эта цена не явилась чрезмерной, то есть потери — наименьшими из допустимых. Мы же проскребываемся по пути наибольших затрат и потерь, то есть государство во главе с лидерами, причисляющими себя к демократам, не исполняет роли организатора экономики, сильного и умного руководителя.

Правительство теряет власть над страной, и решения его, как и парламента России, постепенно ограничиваются лишь бумажными отписываниями. Наблюдается горбачевски знакомая картина: потеря контроля над решениями, превращение их в пустые бумаги… утрата контроля над страной… утрата, сдача власти, авторитета власти… сползание к анархии… крутой набор «мускулов» оппозицией (теперь уже правой).

Дальнейшая либерализация цен угрожает новым значительным подорожанием. Власть явно выжимает переворот из общества. Народ измучен, устал, а его упорно будят, трясут: «Пора, берись за дубинку!»

Иначе как провокацией назвать политику российских властей нельзя. Из народа силой выколачивается переворот — так вести дело тоже надо уметь. Да, власть нуждается в коренной перестройке. Да, парламент России, как и Съезд, не отвечает требованиям истории и не в состоянии управлять страной. Да, демократия в исполнении нынешних ее лидеров обанкротилась. Нужны новые руководители, не смена вывесок, а новые люди, ибо нынешнее руководство страны ведет ее к национальной катастрофе — распаду и гибели самой России.

Россия принадлежит нам — и это наше слово последнее. От него мы теперь и ведем свой счет.

Гроб напрокат

«Правда», 13 мая 1992 г., № 67 (26821)

Мы кроваво-натужно лезем из той глубоченной ямы, в которую вгорячах и столь трагически заехали 70 с лишним лет назад, но куда лезем, а главное — как? Легких ответов нет. Люди это знают, но под видом неизбежных трудностей на них обрушиваются произвол и грабеж. Однако говорить об этом нельзя: ты не умеешь терпеть. Что терпеть — разгром государства, ограбление народа?

Не вызывает сомнений: неторопливое, обдуманное движение в реформах не обернулось бы таким сокрушительным распадом хозяйства и холодно-жестоким ударом по народу.

У тех, кто обогащается на реформах, стремление идти с возможной быстротой. Им богатство в радость, остальное их совершенно не занимает и не трогает. Это бесчувственный класс стяжателей. Свое богатство он вырывает из живой плоти людей — всего народа. Перекормленный, наглый, сытый, он все гребет под себя, хапает, ворует — и набивает свою мошну, набивает…

У тех, кто из-за реформ потерял последнее, кого беззастенчиво и бесстыже обирают, желание затормозить движение, даже вовсе от него отказаться.

Ответ на характер движения, характер реформ находится, пожалуй, где-то посредине между этими двумя точками зрения, поскольку сами реформы жизненно необходимы, обусловлены крахом социалистической системы хозяйства, но вот весь вопрос в том, во что этот переход на новые принципы экономики превратили… Нужно спокойное, вдумчивое движение к цели, отсекающее разгул хищничества, спекуляции и преступную распродажу национального достояния. Это рассчитанное, размеренное движение сохранило бы оборонный потенциал, саму армию и сотни тысяч жизней, потерянных в головоломном беге к «рынку». Мы слепо берем за образцы чужеземные модели, нами распоряжаются Международный валютный фонд, высшая американская администрация и еще Бог знает кто. Это и унизительно, и, в общем-то, преступно. Преступно по отношению к народу, с которым совершенно не считаются, — режут реформами по живой плоти. Никто не бережет страну, самобытную, ни на что не похожую. Идет ее разграбление, растаскивание. Народ окунается в грязь — его окунают, разве это не грязь: выжить на заработок нет возможности.