90 миль до рая - [141]

Моноэкономическая Куба, кормившаяся в неоколониальные годы исключительно за счет сахарного тростника, табака и проституции во всех ее проявлениях, ныне имеет главный стратегический ресурс – мозги. Именно мозги народа обеспечат будущее единственной на Земле страны, не нуждающейся в Международном валютном фонде и Мировом банке, отменившей свободное хождение доллара по своей суверенной территории…

Команданте никогда не слыл догматиком, и, если требовал момент, он признавал и исправлял ошибки. Некоторые считают, что с опозданием. Другие уверяют, что Фидель просто не хочет делать ничего слишком рано. Поэтому он и выжидал, ждал благоприятного момента. И умрет он тогда, когда это будет необходимо Кубе… Когда фундамент, заложенный им, Че и другими под здание независимости, станет настолько незыблемым и твердым, что его народу больше не нужен будет одиозный и непримиримый Фидель. Тогда он уйдет. Всему свое время.

Списывать его еще рано. Он понимает, что люди всегда хотят перемен. Плохо, что они постоянно с ними торопятся. Но хорошо, что они их не только жаждут, но и боятся. Они пытаются представить, что будет после Фиделя… Будь что будет? Лишь бы что-то другое? А если это другое хуже? Кубинцам не пристало полагаться на русское «авось». Пусть они думают, а он знает, что будет после него…

Он стерпит это унижение, ибо долготерпение – один из столпов добродетели. Он все равно благодарен своему народу. Люди пошли за ним, поддержали его, стояли плечом к плечу все эти годы. Невзирая на постоянную опасность, на продолжающуюся четыре десятилетия необъявленную войну, на экономическую блокаду с ее вечным дефицитом. Он догадывается, что они устали от всего этого напряжения. И от него тоже. Такова их натура. Но он не обижается.

Ведь часто дети бывают жестоки к стареющим родителям. Не осознавая этого. Жалость к ним они считают не предтечей заботы и почитания, а проявлением слабости. Они, к примеру, могут ругать своего отца или свою мать за глаза, осуждать их прилюдно, критиковать за маразм или явную глупость… Но как они будут благодарны тебе, конечно, если это нормальные дети, когда ты выронишь вслух, упомянешь вскользь о том уважении, которое испытываешь к их отцу, только что охаянному собственными чадами. Скажешь, что тебе неприятно слышать подобное об этом авторитетном человеке, заслуги которого не оспаривают даже его враги.

«Какой же я дурак…» К несмышленому дитя не замедлит прийти раскаяние. Ему станет стыдно, и он, увидев в тебе истинного друга, попросит прощения за недостойную реплику и будет рад, что его глупых фраз не слышал человек, в адрес которого они секундой раньше прозвучали. Тот самый человек, кем он на самом деле восхищается и гордится, которого он по-настоящему любит и ценит.

Кубинцы могут сколько угодно охаивать Фиделя Кастро, но они простят ему все его ошибки, ведь это он вырастил и воспитал их свободной нацией, и только одного из всех своих правителей, диктаторов и президентов они нежно называют по имени – Фидель… Фидель не предаст. И он тоже простит их, как отец прощает своих заблудших детей. Ведь они родные – Куба и Фидель.

Одна чернокожая танцовщица из знаменитого кубинского «Тропикана шоу» поделилась со мной своими мыслями на сей счет.

– Не будет Фиделя – не будет Кубы… – отрезала она, и в ее интонации слышалась нескрываемая горечь и фатальная безысходность перед неминуемым финансовым натиском майамской диаспоры.

– Но ведь Фидель – это имя. И идея. Значит, он бессмертен, – не согласился я.

Он велик, этот старец, как сама история, которая, как он и предрекал, оправдала его и оставила у власти на долгие 49 лет. Его долголетие зиждется на вечной молодости человека, чей лик неизменно будоражит умы, его верного соратника и единомышленника Эрнесто Гевары по прозвищу Че. Значит ли это, что Куба тоже вечна? Да, как сама Свобода. Куба либре! Навсегда!

Если бы он был слаб духом, он воспринял бы происходящие с ним метаморфозы как трагедию, которую испытывает дряхлеющий вождь, коего все кому не лень пытаются списать в архив, отправить на покой писать героические мемуары, упрекают, что он не вырастил преемника.

Этими вопросами о преемнике донимал Фиделя и талантливо дотошный Оливер Стоун – американский кинорежиссер, цитирующий выводы находящейся на услужении Вашингтона «Международной амнистии» словно Святое Писание. Этот ветеран Вьетнама, осевший в Голливуде, так и не нашел команданте в своих документальных «Поисках Фиделя».

– Почему это я не вырастил смену? – не согласился с ним Кастро. – Молодые лидеры продолжат после меня единственно приемлемую для Кубы независимую политику без неравного обмена и эксплуатации человека человеком. Ваше правительство, конечно, хотело бы видеть на моем месте другого. Оно признает только такого кубинского лидера, который возвратит национализированную революцией собственность эксплуататорам или выплатит компенсацию за нее в размере, установленном бывшими владельцами. Разве не так? Только тогда оно готово будет идти на уступки, отменить эмбарго и не препятствовать иностранным инвестициям в нашу экономику. Иначе ваша страна будет принимать свои имперские законопроекты типа бесчеловечных законов Торичелли или Хелмса – Бертона, демонстративно бряцать оружием, угрожая интервенцией. Для США это пара пустяков. Ирак, Афганистан, замахнулись уже и на Иран. И Куба ведь частично оккупирована. Соединенные Штаты так и не вернули нам Гуантанамо. Но в Вашингтоне должны понимать – если нам не оставят выбора, мы сделаем его сами. Родина или смерть! Нам не привыкать. Нам все еще пытаются диктовать, так и не осознав, что мы давно уже прошли диктанты и самостоятельно пишем сочинение. В фарватере нашего политического курса уже идут многие страны Латинской Америки и всего мира. Героизм заразителен!