666. Рождение зверя - [170]

Лот прокашлялся:

– Так расскажите, что это все означает? Хотя бы в двух словах.

– Если в двух словах, то здесь полный кирдык, – начал Кирилл. – На остров совершено нападение международной банды исламских террористов-фанатиков. Здание отеля уничтожено напалмом. Все постояльцы, – он тут же поправился, вспомнив Левинсона, – то есть те, кто остался в живых, насколько я понимаю, взяты в заложники.

В этот момент где-то неподалеку – видимо, в районе «Феникса» – началась интенсивная перестрелка. Послышались взрывы.

– А кто же тогда стреляет? – удивился Лот.

– Это персонал отеля, – пояснила Беатриче. – Здесь все мужчины имеют военную подготовку и вооружены.

– Им терять нечего, – добавил Потемкин. – Всех халдеев духи убивают без разговоров.

– Халдеев? – не понял старпом. – Каких еще халдеев?

– Здесь так обслугу называют, – объяснил Кирилл.

– Дело ясное, что дело темное. – Офицер вытер мокрый лоб рукавом. – Нужен план острова. Где они заложников держат?

– План острова – проще простого, – откликнулся Потемкин. – Где держат, точно сказать не могу. Приказано было собираться в «Вавилоне».

Он почувствовал легкую вибрацию на руке и, посмотрев на браслет, увидел бегущую строку со следующим сообщением на нескольких языках:

«Уважаемые клиенты отеля „Эдем“! На острове чрезвычайная ситуация. Безопасное охраняемое убежище находится в амфитеатре „Колизей“ Просим вас как можно быстрее проследовать на этот объект».

– Они в амфитеатре, – объявил Кирилл. – Это логично. Лучше места не сыщешь – все как на ладони.

Он поднял свой автомат и дулом начертил на песке смайлик.

– Мы здесь. – Он поставил точку у края левой с его стороны щеки. – А вот здесь – амфитеатр.

Лот сдвинул пилотку, почесал затылок и задумчиво обвел взглядом бойцов:

– Ладно, попробуем освободить заложников.

Кирилл смотрел на него изумленно:

– Да вы спятили, Климент Ефремович! Их тут не меньше ста человек. С пулеметами и гранатометами. Они вас в шесть секунд покромсают!

Лот улыбнулся:

– Нас мало, но мы в тельняшках. Вы-то как? С нами? – Старпом кивнул на трофейный АКМ.

– Нет, спасибо… – замялся Потемкин. – У нас другой план действий. Но вы хоть это возьмите.

Он вытащил из разгрузки две гранаты Ф-1 и протянул их Лоту:

– Вот, чем бог послал, как говорится…

– Спасибо… Худайбердыев! Возьми у товарища Потемкина боеприпасы и убери к себе.

Довольный, будто он только что получил увольнительную, азиат бережно взял из рук Кирилла лимонки и положил в аптечку, висевшую у него на плече.

– Честь имею, Кирилл Ханович. – Лот опять приложил руку к пилотке. – Ребята, за мной! – Он достал из кобуры пистолет и махнул рукой.

Этот взмах напомнил Кириллу легендарную фотографию «Комбат», на которой за несколько секунд до гибели запечатлен советский офицер, поднимающий солдат в атаку. Он был вообще похож на того комбата, этот капитан второго ранга. Двенадцать бойцов с суровыми лицами последовали за командиром и скрылись в лесу. Потемкин взял Беатриче за руку.

– Идиоты. Пропадут ни за что.

– Мертвые сраму не имут, – вздохнула Бета.

Они молча пошли дальше по прибрежной полосе. Солнце уже сильно припекало, поэтому старались идти в тени деревьев. Минут через десять где-то в глубине острова началась ожесточенная перестрелка. Стреляли сразу из десятков стволов, лупили из подствольных гранатометов. Кирилл и Беатриче с надеждой вслушивались в эту канонаду. Вскоре все стихло.

– Ну вот и все, – печально подытожил Потемкин. – Прощайте, Климент Ефремович.

В следующий момент со стороны океана – оттуда, где стоял «Воронеж», – донесся раскат, и над водой показалось облако дыма. Подлодка растворилась в пучине за считанные минуты, и о берег ударило несколько мощных приливных волн. Взрыв был настолько сильным, что Потемкина и Беатриче захлестнуло едва не по пояс. Кирилл не удержался на ногах, и их отбросило к кромке леса. Когда вода схлынула, Бета беспомощно села на мокрый песок и заплакала.

– Ну почему? Почему все так? – причитала она, размазывая слезы и сопли по щекам. – Нет, ты был прав, это сон. Это кошмарный сон! Но должен же он когда-то закончиться!

Ее рев переходил в истерику.

– Я не пойду больше никуда! – заикаясь, верещала она. – Я хочу проснуться, и чтобы все было как раньше. Я сейчас просто возьму и утоплюсь. Или пусть меня убьют! А лучше ты убей меня. Умоляю, убей! Это же сон…

Кирилл присел рядом с ней на корточки и ударил сначала по одной щеке, потом по другой. «Алаверды», – промелькнуло у него в голове.

– Заткнись, слышишь! – Потемкин держал перед ее глазами указательный палец. – Это не сон. Сон – все то, что происходило с нами раньше. По-прежнему не будет уже ничего и никогда.

Он развязал свою котомку и вытащил бутылку воды:

– На, попей. Все будет хорошо.

Беатриче покраснела, отхлебнула воды и понемногу успокоилась.

– Обещаешь? – спросила она, слегка дрожа.

– Клянусь здоровьем мамы.

– Мы так и будем по берегу идти?

– Нет. Думаю, нам надо двигаться через лес вон туда. – Потемкин махнул рукой в глубь чащи.

– А не заблудимся?

Кирилл показал ей трофейные часы:

– У меня компас есть.

Они поднялись и нырнули в пугающую тишину волшебного леса, прислушиваясь к шелесту деревьев. Потемкин обратил внимание еще на одну особенность этого места – райские кущи заглушали внешние шумы, будто их окружал звукоизолирующий забор. Во всяком случае никакой стрельбы здесь слышно не было. Если бы не автомат и не разгрузка с боеприпасами, можно было бы подумать, что они просто гуляют, наслаждаясь тропической флорой и фауной. Вскоре впереди показался просвет. Это было окруженное со всех сторон лесом рельефное поле для гольфа – чудо ландшафтного дизайна, покрытое мягким трявяным ковром разных оттенков зеленого. Над чащей, начинавшейся у противоположной стороны поля, возвышалась волшебная пальма. В нескольких метрах от них, прямо у кромки леса, стоял пустой гольф-кар.