66 дней. Орхидея джунглей - [7]
Он проходил вдоль торговых рядов, глядя, как редкие покупатели беззаботно, из чистого любопытства останавливаются примерить шапку или карнавальную маску. Купил зачем–то клоунский нос и, надев его, развеселил пробегавшего мимо мальчишку. Рядом неистовствовал джаз-банд, наяривавший милые сердцу Джона мелодии шестидесятых годов. Старый негр самозабвенно дул в саксофон, в паузах напевал, притопывал ногой и строил рожи слушателям. Они играли «Садись в поезд А». Старина Дюк. В представлении Джона Эллингтон был таким же добродушным стариком, искренне радующимся миру, дождю, случайной улыбке прохожего. Садись в поезд А. Что–нибудь должно было случиться. Джон не торопил судьбу: она решала за него.
...Элизабет примерила шаль.
— Как красиво! — выдохнула она, хотя обычно не разговаривала с уличными торговками и редко покупала новые вещи — не столько из жадности или стесненности в средствах, сколько из привязанности к старым.
— Ручная работа, — сказала пожилая торговка с сильным славянским акцентом. — Триста долларов.
— Сколько?
— Триста. Меньше никак.
Элизабет виновато улыбнулась.
— Нет, извините. Очень красиво. Но не по средствам.
Это было по средствам, но триста долларов за шаль — нет, как угодно, это не в ее правилах. Вот продадут что–нибудь из работ Эрла, тогда, возможно...
Воздух был полон мыльными пузырями. Их выдували мальчишки, взявшие соломинку у торговца — просто так, на пробу, но они уже десять минут взбалтывали мыло в пузырьке и выдували шары, а он и не думал отбирать у них свой товар. Один пузырь опустился на рукав Элизабет и лопнул не сразу. Она улыбнулась пузырю.
Элизабет вдруг замерла, вскрикнув от восхищения. Детство глядело на нее деревянными куриными глазами. Папа подарил ей в день рождения... когда это было, лет двадцать назад? — автоматическую несушку, к ней еще, помнится, был такой ключик... золотой... вот здесь... он поворачивался с легким скрипением, и Ряба начинала беспрерывно нести круглые цветные яички. Отец умер от рака. Это было давно. Элизабет с грустью подумала о том, сколько ж там пыли... в том чулане, куда она выбросила все свое детство!
Детство с хитрой латиноамериканской ухмылкой глядело на нее. Продавец не был особенно удивлен. Эти нервные дамочки часто с умилением замирают возле его несушки, да только никогда ни черта не покупают. Обилие яиц их, что ли, притягивает?
— Сколько? — спросила Элизабет.
— Для вас — сорок, — он осклабился еще нахальнее.
— Тридцать, — строго молвила блондинка.
— Тридцать пять!
— Тридцать долларов, и ни цента больше!
— Ладно, — весело согласился он. Похоже, дамочка всерьез нацелилась на покупку.
Им помешали.
Кто–то тихо проговорил у нее за спиной: — Всякий раз, как я вас вижу, вы покупаете цыплят.
Она оглянулась.
Тот же строгий темный костюм сидел на нем так же безупречно. И тот же спокойно-одобряющий взгляд, и голова, чуть склоненная набок... Мужчина «из лавки». Рыба, бьющаяся на прилавке. Можно улыбнуться в ответ, ведь это ни к чему не обязывает...
— Вас зовут Джон, — сказала она Бог весть почему.
— Еще бы, — произнес он. — А вас зовут... — он изобразил задумчивость, — Мэри. У нашей Мэри был петух, который яйца нес за двух.
Она рассмеялась.
— Я угадал?
— Ага. У нашей Мэри был баран, он брал овечек на таран.
Несушка не унималась, рядом с ними выросла уже целая гора деревянных шариков. Продавец улыбался все нетерпеливее.
— А почему... — она замялась, — почему когда я вижу вас...
— Что?
— Вы улыбаетесь мне.
— Вы голодны?
— Странный переход.
— Это по ассоциации с бараном. Не могу же я его ассоциировать с собой, — как вы полагаете, Мэри?
— Вообще–то, — сказала она, — меня зовут Элизабет.
В итальянском ресторанчике по случаю выходного были заняты все столики, кроме единственного, у окна. Туда они и отправились. Итальянец с густой шапкой курчавых волос, улыбаясь до ушей, склонился перед ними.
— К вашим услугам!
Джон, не советуясь с ней, — видимо, он бывал здесь часто, и она не возражала, — заказал спагетти, кьянти, салат и мороженое. Спагетти она позволяла себе редко: берегла фигуру. Но сегодня ничто не имело значения. Впервые за долгие годы она ни о чем не думала и не следила за собой со стороны.
Красавец? Нет, какой же это красавец. Но противиться этому обаянию, нежному и властному, не было никакой возможности. Он и ел неправильно, некрасиво, но неотразимо обаятельно. Разговаривал с набитым ртом. Находил у себя лакомые кусочки и протягивал ей на вилке.
— Вы не находите, что сыру маловато?
— Нет, что вы. По-моему, просто прелесть.
— Это вы по молодости и неопытности. Ничего, я вас еще угощу настоящим спагетти. Возьмите вот это.
Он протянул ей на вилке оливку. Она потянулась к ней губами. Он чуть приподнял вилку, и ей пришлось привстать со стула, чтобы дотянуться.
— Между прочим, — сказал он, втягивая в себя спагетти и смешно шевеля полными губами; отчего–то она не отрывала взгляда от его губ, — между прочим, именно на этом месте сидел осенью 1963 года известный всему нецивилизованному миру Малыш Билли. Вы знаете, кто это такой?
Элизабет затрясла головой.
— Что ж вы так. Это была личность замечательная. Сидел, понимаете ли, тут и жрал спагетти. Ел все то же, что и вы. И совесть его, отягощенная сотнями садистских убийств, была чиста и спокойна, как у новорожденного. Малыш Билли был малый без комплексов, — Джон отпил изрядный глоток, все так же покровительственно и поощрительно улыбаясь. — И вот ел он салат, пил кьянти, и тут ему, представьте себе, вышибли мозги. Разнесли весь череп. Из крупнокалиберного пистолета. Он чрезвычайно удивился и чуть не подавился.
Лорен Встреча с бывшим, которого вы не видели почти десять лет, никогда не бывает удачной. Столкнуться с бывшим, когда он тебя арестовывает, — это унизительно. Наручники застегиваются на моих запястьях в тот самый момент, когда он обещает ненавидеть меня до последнего вздоха. Я не могу его винить. Он умолял меня не уходить. Он не знает, что уход от него разбил мое сердце так же сильно, как и его. Это было не ради меня. Скорее, это было ради кого-то другого.Гейдж Я уехал из города после того, как ураган «Лорен» разрушил мое сердце.
Она — Голливудская принцесса. Он — ее новый телохранитель. Он не планировал, что она предложит ему секс без обязательств при трудоустройстве. Бизнес официально смешался с удовольствием.Стелла После тяжелого публичного разрыва я зареклась не ходить на свидания. Этот договор меняется, когда мой новый телохранитель входит в парадную дверь. Хадсон совсем не похож на мужчин в этой индустрии. Он черствый, холодный и не хочет проводить со мной ни секунды дольше, чем нужно. Все меняется, когда я начинаю размораживать его ледяной покров и обнаруживаю настоящего мужчину, скрытого внутри.Хадсон Я не хочу иметь ничего общего с голливудской жизнью. То, что мое лицо красуется на обложках журналов, не похоже на приятное времяпрепровождение. Эта работа временная и была предоставлена в качестве одолжения моему брату, который заботится о своей больной жене. Моя проблема? Я узнаю настоящую Стеллу, а не ту женщину, которую показывают по телевизору. Я пытаюсь бороться со своим влечением и сохранять наши отношения профессиональными, пока она не делает предложение: секс, пока я здесь, а потом мы разойдемся в разные стороны. Как я могу отказаться?
Иногда случается так, что в одном теле уживаются сразу несколько личностей. У каждой своя судьба, свои радости и проблемы. Как же решить, какая из них настоящая? Кто здесь друг, а кто враг? Изоляция всё расставит по своим местам. Роман «История болезни» – это продолжение романа «Изоляция». Полюбившейся читателям Чиаре Манчини придётся вернуться в прошлое, отыскать точку, когда её мир раскололся, и постараться собрать его воедино, ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.
Юная героиня, художница-нонконформистка, бунтующая против самодовольного мещанства окружающего ее мира, приезжает в Стокгольм, город, хорошо известный тем, что здесь собираются молодые бунтари со всей Европы. Совершенно случайно девушка знакомится с молодым преуспевающим бизнесменом.Казалось бы, между ними нет ничего общего. Ведь он олицетворяет то общество, которое героиня не приемлет.И все же…
Лорда Стэмфорда тяготят попытки отца женить его. Фиктивная помолвка — вот выход. Леди Джефриз вполне подходит для этой цели, тем более что и у нее имеется свой интерес. Она во что бы то ни стало хотела вернуть поместье, которое брат проиграл Стэмфорду. Вскоре «жених» с удивлением обнаруживает, что притворяться влюбленным очень приятно…
В книге современной американской писательницы Кристи Кохан рассказывается о непростой судьбе трех наших современниц – американок, о поисках ими своего места в этой грозящей многими опасностями и соблазнами жизни.
Это история любви — сильной и всепобеждающей, жертвенной и страстной, беспощадной и губительной!Красавица цыганка Кармелита и русский юноша Максим вынуждены скрывать свои чувства ото всех, и в первую очередь от отца девушки — влиятельного цыганского барона, который во что бы то ни стало стремится выдать дочь за сына своего старинного друга. Встречи и расставания, преданность и предательства, тайны и разоблачения, преступления и наказания ожидают молодых людей на пути к счастью. Смогут ли они выдержать испытания, уготованные Судьбой?..Об этом вы узнаете из романа «Кармелита.
Известная повесть Н.В.Гоголя из цикла «Миргород», при создании которой автор широко использовал различные исторические источники: мемуары, летописи, исследования, фольклорные материалы.«Тарас Бульба» давно входит в школьную программу. Но хорошо бы иметь в виду, что для прочтения этой повести нужна мудрость, редко свойственная юному возрасту. Впрочем, наверное, это лишнее замечание: с классикой всегда так бывает.
«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.
Самый сложный, самый многоуровневый и неоднозначный из романов Достоевского, который критики считали то «интеллектуальным детективом», то «ранним постмодернизмом», то – «лучшим из произведений о загадочной русской душе».Роман, легший в основу десятков экранизаций – от предельно точных до самых отвлеченных, – но не утративший своей духовной силы…