6 жертва - [2]
Азамат и не заметил, как ему исполнилось 18-ть, оставшись, по сути, большим ребенком, привыкшим все получать даром и по-прежнему мечтавшим по ночам о чем-то несбыточном. К тому же спорт его порядочно развратил: ему нравилось чувствовать свою силу в отношении всех, с кем он боролся и кого сумел победить. Ломать людей оказалось на редкость легко – достаточно было заставить их тебя бояться. Он хорошо усвоил урок своего первого тренера, доходчиво объяснившего ему всю премудрость любого силового единоборства: «Бой выигрывают до его начала. Перестань считать противника человеком, дай ему это понять и победишь».
Эта формула работала всегда, когда ему удавалось перебороть все человеческое в себе и сыграть нечестно, до начала поединка подойдя к сопернику и пообещав его убить: в зависимости от реакции на сказанное сразу становилось ясно, уступят ему или будут бороться – нужно было лишь вложить всю ненависть в слова, чтобы суметь ими отравить своего врага, а затем ждать, когда у того сдадут от страха нервы. Если личные угрозы не действовали, нужно было продолжать давить на соперника, начав угрожать членам его семьи: последнее действовало безотказно, – личное мужество всегда пасовало перед врожденным инстинктом ответственности за своих близких.
Сам Азамат не считал такую практику зазорной, да и все тренеры, с которыми он работал, ее практиковали, каждый на своем уровне: победа оправдывала любые средства, включая договорные поединки. Азамат на личном опыте испытал это, когда тренер велел ему проиграть бой, а он его выиграл. Ему тогда было лет 12-ть, честолюбие переполняло, а соперником оказался трусоватый мальчишка из соседней школы: он не удержался, чтобы не победить. Каково же было его отчаяние и злоба, слившиеся в горькую обиду, когда после соревнований в раздевалке тренер его жестоко избил, все время повторяя: «Из нас двоих я один решаю, кто победит. Не ты, а я. Выучи это как молитву. Я твои мозги и я твоя воля. Я, а не ты».
Это был суровый урок, но он его выучил: не с первого раза, но выучил, – как животное, которое жестоко дрессировали до тех пор, пока оно не научилось выполнять команды. Побои являлись неотъемлемой частью этого воспитания, а в его шкале ценностей физическая сила с тех пор заняла главное место.
Достигнув совершеннолетия, Азамату нужно было решать – или идти в армию, или пробовать поступать в институт. Испытывая стойкое отвращение к любой учебе, которую он, сколько себя помнил, воспринимал как бессмысленное времяпровождение, он решил в пользу армии: мудреные слова о смысле жизни представлялись чем-то настолько далеким от всего того, с чем он сталкивался каждый день, что тратить годы и годы на их изучение для него, как «разумного» человека, было пустым времяпровождением.
Служба ему даже нравилась – все предсказуемо, все за тебя решают, вся жизнь по расписанию. И снова во главу угла становилась сила, которой все в армии поклонялись, начиная от командиров и заканчивая им самим. Он чувствовал себя частью целого, вполне соответствуя тому, чего от него ждали: послушный кусок мяса, упакованный в солдатскую форму, – ему даже не нужно было напрягаться, чтобы быть лучшим, потому что у него не было никаких амбиций. Он ждал приказов и их выполнял, не думая, словно автомат.
Ему часто снились горы из детства, – далекие, чистые и недоступные, – он о них мечтал, желая лишь одного – после демобилизации поехать в аул к деду и совершить вместе с ним восхождение на любой из заснеженных перевалов.
Но когда пришел срок увольняться, ему предложили поступить на службу в республиканскую ППС и он согласился, изменив своей мечте: ему пообещали, что он займется тренировкой личного состава и обучению приемам самообороны. Неожиданно он обнаружил, что попал в центр яростного и бескомпромиссного противостояния между государством и народом, который эту власть отказывался признавать законной.
Воровской режим, олицетворением которой являлась личность демонического Березовского, достигшего к 96-му году зенита своего могущества, жил не по законам, а по понятиям. Азамату ничего не оставалось, как соучаствовать во всеобщем грабеже, развернувшемся по всей стране. Случившаяся чеченская война усугубила и без того эфемерное существование всех органов правопорядка в республике, подвергая их сотрудников смертельной угрозе народного гнева: не проходило ни одного дня, чтобы в закрытых сводках МВД не сообщалось об убийствах милиционеров или работников прокуратуры.
Но сам Азамат на все происходящее смотрел практически отстраненно, словно наблюдатель, оставаясь к происходящему равнодушным: жил так, словно это его не касалось. Его мысли вертелись вокруг него самого. К тому же все свое время он проводил в спортивном зале, отрабатывая броски и подсечки, ведь в этом и заключалась его служба.
Когда его подразделение привлекли к участию в ликвидации группы боевиков в пригороде Махачкалы, он впервые увидел смерть так близко, что его это потрясло и заинтересовало. Боевиков рассматривали не как людей: среди участников операции никто не испытывал к ним ни малейшего сострадания, – это была азартная охота на очень опасных зверей, что-то среднее между забавой и ужасом. Мысль о том, что тебя могут убить, подстегивала и его, наполняла чувством хулиганского веселья.
Внежанровая проза, на стыке детектива и мистического триллера. Главный герой – художник, в своей нравственной деградации дошедший до того, что превратил свою патологическую страсть к убийствам в художественный метод организации публичных казней для узкого круга пресыщенных жизнью молодых буржуа. Не рекомендуется для чтения лицам, обремененных духовными скрепами.
История превращения человека в Бога с одновременным разоблачением бессмысленности данного процесса, демонстрирующая монструозность любой попытки преодолеть свою природу. Одновременно рассматриваются различные аспекты существования миров разных возможностей: миры без любви и без свободы, миры боли и миры чувственных удовольствий, миры абсолютной свободы от всего, миры богов и черт знает чего, – и в каждом из них главное – это оставаться тем, кто ты есть, не изменять самому себе.
Фантасмагория. Молодой человек — перед лицом близкой и неизбежной смерти. И безумный мир, где встают мертвые и рассыпаются стеклом небеса…
Сборник сказок, повестей и рассказов — фантастических и не очень. О том, что бывает и не бывает, но может быть. И о том, что не может быть, но бывает.
В книге собраны истории обычных людей, в жизни которых ворвалась война. Каждый из них делает свой выбор: одни уезжают, вторые берут в руки оружие, третьи пытаются выжить под бомбежками. Здесь описываются многие знаковые события — Русская весна, авиаудар по обладминистрации, бои за Луганск. На страницах книги встречаются такие личности, как Алексей Мозговой, Валерий Болотов, сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. Сборник будет интересен всем, кто хочет больше узнать о войне на Донбассе.
Жизнь Гофмана похожа на сказки, которые он писал. В ней также переплетаются реальность и вымысел, земное и небесное… Художник неотделим от творчества, а творчество вторгается в жизнь художника.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Жизнь подростка полна сюрпризов и неожиданностей: направо свернешь — друзей найдешь, налево пойдешь — в беду попадешь. А выбор, ох, как непрост, это одновременно выбор между добром и злом, между рабством и свободой, между дружбой и одиночеством. Как не сдаться на милость противника? Как устоять в борьбе? Травля обостряет чувство справедливости, и вот уже хочется бороться со всем злом на свете…