55 книг для искусствоведа. Главные идеи в истории искусств - [6]
В 1753 году Уильям Хогарт написал книгу под названием «Анализ красоты». В этой книге художник изложил свои теории визуальной красоты и изящества доступным способом и раскрыл нам то, что называл линией красоты. В книге Хогарт изложил шесть ключевых принципов, которые, смешиваясь должным образом, кажутся наиболее приятными и забавными для глаз и принимают форму грации и красоты.
Разнообразие и однородность
Первый принцип красоты – это соответствие отдельных частей произведения общему замыслу. Красота каждой отдельной вещи, созданной либо искусством, либо природой, имеет величайшее значение для красоты в целом. Далее Хогарт говорит, что объемы и пропорции объектов регулируются приспособленностью и уместностью. Таким образом, соответствие относится к общей взаимосвязи составных частей и общей форме художественного произведения, они должны быть связаны между собой и должным образом сочетаться друг с другом, чтобы сформировать единое целое.
Второй значимый принцип – это разнообразие. Под этим Хогарт подразумевает, что любые использованные формы, материалы, цвета должны вызывать интерес у зрителя, чтобы произведение не было скучным. Какую большую роль играет разнообразие в создании красоты, можно увидеть на примере природы: формы и цвета растений, цветов, листьев, рисунков на крыльях бабочек, витые линии раковин и т. д. кажутся малозначительными функционально, но как они радуют глаз и доставляют удовольствие своим разнообразием. Однако и у разнообразия должен быть предел, поскольку, уверен художник, когда глаз перенасыщен последовательностью разнообразия, он находит облегчение в определенной степени одинаковости. Совершенную гармонию разнообразия и одинаковости Хогарт называет композитным разнообразием.
Еще один принцип красоты – однородность композиции художественного произведения. Художник заявляет, что на первый взгляд кажется, будто большая часть художественных эффектов возникает из-за симметрии. Но он убежден, что представление о том, что симметричное соотношение частей в объекте делает его прекрасным, имеет очень мало, а может быть, и вовсе не имеет оснований. Хогарт, по сути, утверждает, что, хотя единообразие и необходимо до некоторой степени, чтобы дать представление о покое и движении без иллюзии падения, именно неравномерность может радовать глаз. Единообразие требуется, чтобы придать объекту ощущение стабильности и структуры, но красота не в симметрии.
Простота и сложность
Оба эти критерия художник называет значимыми для ощущения красоты. Для Хогарта простота важна, но только тогда, когда она сбалансирована с другими принципами. Он пишет, что простота без разнообразия совершенно безвкусна, и хорошо, если она не вызывает у зрителя раздражения. Он предпочитает те рисунки, которые постоянно меняются, но также утверждает, что простота придает красоту даже разнообразию, поскольку делает его более понятным. Простоту следует всегда изучать в произведениях искусства, поскольку она служит для предотвращения путаницы в формах. Простота добавляет искусству элегантности. Таким образом, простота является ключевым принципом, обеспечивающим понимание искусства.
Наряду с простотой в искусстве важна и сложность. Когда дело доходит до сложности, Хогарт апеллирует к человеческой природе. Он говорит, что активный ум всегда стремится быть занятым, ищет для себя задачи. Преследование, охота, поиск интересного – дело всей жизни человека, и, даже абстрагированное до умозрительного развлечения, оно доставляет удовольствие. Наш разум требует этого ощущения также в эстетическом контексте – художественное произведение должно привлекать внимание к бессмысленной погоне. Хогарт говорит о том, что в природе глаз получает такого рода удовольствие от извилистых тропинок, змеевидных рек и всякого рода объектов, формы которых состоят главным образом из волнистых линий. Сложность формы в искусстве дает нам это чувство погони за эстетическим удовольствием.
Последним Хогарт называет принцип количества. Художник полагает, что размер прямо пропорционален чувству возвышенного, поскольку величественные формы, даже неуклюжие, из-за своей необъятности могут привлекать внимание и вызывать восхищение. Более того, когда формы красоты предстают перед взором в большом количестве, удовольствие возрастает в уме, а ужас смягчается благоговением. Иными словами, Хогарт считает, что именно количество придает изяществу величие. Но предостерегает, что следует избегать избытка, иначе произведение станет неуклюжим, тяжелым или смешным.
Все вышеперечисленные принципы должны, по словам Хогарта, соединяться в сотворении красоты, время от времени взаимно корректируя и сдерживая друг друга.
Для Хогарта совершенная форма, та самая линия красоты – это змеевидная линия, своей извивающейся и изгибающейся формой приятная глазу и в то же время непрерывностью своего разнообразия привлекательная для эстетического поиска.
Биография
Уильям Хогарт родился в 1697 году в Лондоне. Его отец Ричард был учителем латыни и греческого, он не был богат и зарабатывал на жизнь преподаванием и написанием учебников, а позже открыл кофейню.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.
От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.
Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.
Наркотизирующий мир буржуазного телевидения при всей своей кажущейся пестроте и хаотичности строится по определенной, хорошо продуманной системе, фундаментом которой является совокупность и сочетание определенных идеологических мифов. Утвердившись в прессе, в бульварной литературе, в радио- и кинопродукции, они нашли затем свое воплощение и на телеэкране.
В течение первых десятилетий нашего века всего несколько человек преобразили лик мира. Подобно Чаплину в кино, Джойсу в литературе, Фрейду в психологии и Эйнштейну в науке, Пикассо произвел в живописи революцию, ниспровергнув все привычные точки зрения (сокрушая при этом и свои взгляды, если они становились ему помехой). Его роднило с этими новаторами сознание фундаментального различия между предметом и его изображением, из-за которого стало неприемлемым применение языка простого отражения реальности.
Леонид Иванович Соломаткин. Жизнь и творчество: Моногр. / С приложением научн. каталога живописи, произведений Л. И. Соломаткина, сост. Е. В. Нестеровой и С. В. Римской-Корсаковой. — СПб.: Аксиома, Алетейя, 1997,- 184 с., ил. (Библиотека искусствоведа. Новые исследования) Леонид Соломаткин — уникальная фигура в русском искусстве второй половины XIX века, без привнесенного им в русский жанр элемента иронии, без только ему присущего синтеза трагического и романтического переживания действительности картина отечественной жанровой живописи была бы явно неполной.