500 достоверных анекдотов про беспардонную погоду - [22]

– А Ленин?

– Не...

– Слушайте, откуда Вы такой взялись?

– Из Задрючинская.

Экзаменатор тяжело вздохнул, подошел к окну, уперся лбом в стекло и тоскливо пробормотал:

– Эх, плюнуть бы на все – и махнуть в Задрючинск.

* * *

Полетели футболисты в другую страну. Во время полета разразилась ужасная гроза. Гром, дождь, и тут удар молнии повредил самолет, и он потерпел катастрофу. Игроки пришли к райским вратам.

Однако святой Петр прогнал их:

– В раю нет места футболистам. Отправляйтесь в ад.

Члены команды грустно побрели вниз. Вдруг святой Петр окликнул их:

– Ваш центр нападения с вами?

– Я здесь, отец! – ответил форвард.

– Ты можешь зайти, сынок. – Петр ласково погладил его по голове.

– Я видел твою последнюю игру – ты не футболист...

* * *

От холода умерли три женщины, и их души поднялись к апостолу. Он спрашивает первую:

– Вы на земле изменяли своему мужу?

– Что вы! Даже в мыслях это не держала.

– Тогда возьмите золотой ключик от золотых ворот рая.

Спрашивает вторую:

– Вы изменяли мужу?

– Нет. Но в мыслях – было. Теперь я об этом жалею.

– Тогда возьмите серебряный ключик от серебряных ворот рая.

Спрашивает третью.

– Да, – отвечает та, – изменяла. И неоднократно. И об этом не жалею.

– Тогда возьмите железный ключ от железных ворот рая.

– Что?! Ей – золотой, ей – серебряный, а мне – железный?!

Святой апостол шепчет:

– Не шумите, это ключ от моей опочивальни.

* * *

Летняя пора. Духотища, зной. В одном из монастырей Батюшка играет с ксендзом в бильярд. Батюшка бьет по шару – и, окосев от духоты, промахивается.

– Тьфу, черт! Промазал...

Ксендз:

– Не богохульствуйте, батюшка, Бог накажет!

Играют дальше. Опять батюшка промахивается.

– Тьфу, черт!

– Бог накажет!

Третий раз батюшка не попадает по шару:

– Тьфу, черт!

– Накажет Бог за такие слова!

Тут разверзаются небеса, и молния попадает прямо в ксендза. И громовой голос с неба:

– ТЬФУ, ЧЕРТ! ПРОМАЗАЛ!

* * *

Лето, духота, пляж. Решил хохол искупаться. Плывет себе хохол по речке. Вдруг его кто-то за пятку хватает. Хохол оборачивается:

– Шо цэ такэ?

Hикто не отзывается. Плывет дальше – опять кто-то хвать за пятку.

– Шо цэ такэ?

Опять молчание. Плывет дальше – кто-то опять хвать за пятку – хохол хочет обернуться, но уходит под воду. Из-под воды высовывается морда крокодила – Шо цэ такэ, Шо цэ такэ... Це – кроко'дил!

* * *

Хохла поставили зимой охранять склад. Холодно, противно, хохол закутался получше в тюбетейку и уснул. Посередине ночи идет патруль. Подходит к складу, а хохол и бровью не пошевелил. Офицер патруля ему говорит:

– Что же ты не спрашиваешь у меня кто я такой? А вдруг я шпион?!?!?!?

Хохол достает оружие и стреляет в офицера.

– Ты бач яка сука!

* * *

Тайга. Очень холодно. Стоит чум. Идет взвод гестаповцев. Подходят к чуму:

– Олега Кошевая, однако, дома?

– Однако нету – пошел тайга листовки клеить.

– Однако скажи, приходил гестапо – очень сильно ругалась. С Большой земли, однако, электричества мала – мала приходит и все твоя рация съедает.

* * *

Июнь. На улице пекло, духота. В здании суда ничуть не лучше. Адвокат, истекая потом и отдуваясь от неимоверной духоты, выступает в суде, и теряет рассудок:

– Господа присяжные заседатели! Сам факт того, что обвиняемый выбрал меня своим адвокатом, свидетельствует о его полной невменяемости.

* * *

Сидит генерал с удочкой на берегу речки, ловит рыбу. Генерал при полном параде: китель, штаны с лампасами, фуражка. Стоит невыносимая жара, с генерала капает пот, он каждую минуту достает платок, вытирает лысину и отмахивается от мух. С самого утра ни одной поклевки, и генерал грустно смотрит на неподвижный поплавок. Вдруг с небес раздается голос: «А ведь х...й прикажешь!»

* * *

Зима. В берлоге просыпаются медвежонок и его дедушка.

– Дед, а дед? Я девочек хочу!!!

– Ты что сдурел что ли? Откуда я тебе зимой девочек возьму?!

– Хочу, и все!

Короче, стал он деда доставать. Ну, довел деда, он ему и говорит:

– Ладно, давай ты меня сейчас поимеешь, а весной девочку, идет?

– Идет!

Ну, стали они, значит, своим грязным делом заниматься. А тут как раз мимо заяц проходил, заглядывает в берлогу, а там...

Медведь, видя, что его застукали, думает: «Ну, все, капут, теперь заяц всем растрезвонит, падла!» Ну, стало, быть, они за зайцем вдогонку, заяц от них. Добегают до реки, Заяц прыг в прорубь. Они садятся и ждут.

Пять минут проходит, десять, двадцать, нету зайца. Ну, думают, помер падла. Тут – бац! Тень подо льдом. Медведь хрясь руку под лед, вытаскивает, а там бобер. Бобер как заорет:

– Что, обознался, старый п...рас!!!

* * *

Зима. Гололед. Две бабки идут по улице, жуют пирожки.

Одна бабулька скользит по льду, а другая ей говорит:

– Марусь, смотри, не поскользнись, а то упадешь, разобьешь себе голову, вытечет мозг, аппетит мне испортишь!!!

* * *

Солнышко светит, птички поют, нахер нам нужен ваш институт.

* * *

Дождливый октябрьский день. Ваганьковское кладбище. Тишина. Пьяный граверных дел мастер неторопливо выбивает на свежеустановленной могильной плите: Петров Петр Петрович... родился... скончался... и т. д.

За его спиной стоят две печальные бабушки, родственницы усопшего, контролируют процесс. Спрашивают:

– Молодой человек, а можно снизу маленькими буковками приписать: «Любимому Петеньке от любящих сестры и тети?»