50 оттенков боли. Природа женской покорности - [20]

Наблюдение 36. Госпожа Г. из Г., 26 лет, происходит из семьи, в которой, по ее словам, не было ни нервных, ни психических заболеваний; сама пациентка, однако, представляет резко выраженные симптомы истерии и неврастении. Несмотря на то, что госпожа Г. замужем уже 8 лет и имеет ребенка, она ни разу не обнаруживала того, что может быть выражено словами: «половой аппетит». Получив строго нравственное воспитание, она до замужества оставалась в почти полном неведении тайн половой жизни. Регулы появились на 15-м году и с того времени шли правильно. Существенных аномалий в половых органах, по-видимому, не имеется. Акт совокупления не только не доставляет больной никакого удовольствия, но, наоборот, внушает ей крайнее отвращение, с течением времени усилившееся все более и более. Г. решительно отказывается понимать, как можно считать подобный акт величайшим наслаждением любви, которая, по ее представлениям, является возвышенным чувством, не имеющим ничего общего с низменной похотью. Нужно заметить при этом, что она питает к своему мужу серьезную любовь. Поцелуи его доставляют ей несомненное удовольствие, точнее определить последнее она, однако, не в состоянии. Пациентка во всем остальном производит впечатление вполне разумной женщины, с наклонностями вполне женскими.

«При ласках, сопровождающих половой акт, большое удовольствие она испытывает при укусах. Наиболее желательно для нее совокупление с укусами до крови. Возбуждаясь, она кусает во время полового акта своего партнера и позволяет кусать себя. Однако она раскаивается, если укусы причиняют сильную боль» (Молль).

В истории мы встречаем примеры женщин, нередко знаменитых, основные черты которых – властолюбие, сладострастие и жестокосердие – позволяют нам предположить в этих Мессалинах существование садистского извращения. К ним принадлежат сама Валерия Мессалина, Екатерина Медичи, вдохновительница Варфоломеевской ночи, для которой не было лучшего наслаждения, как заставлять в своем присутствии сечь розгами своих придворных дам и т. д.

Мазохизм

Сочетание переносимых жестокостей и насилия со сладострастием.

Явление, противоположное садизму, представляет мазохизм. В то время как первый состоит в причинении боли, в насилии, второй – в желании переносить боль, подчиняться насилию.

Под мазохизмом я понимаю своеобразное извращение психической половой жизни, состоящее в том, что субъект на почве половых ощущений и побуждений находится во власти того представления, что он должен быть – вполне и безусловно порабощен волей лица другого пола, что это лицо должно обращаться с ним, как с рабом, всячески унижая и третируя его. Представление это носит окраску сладострастия, и индивид, одержимый им, постоянно рисует в своем воображении картины, имеющие своим содержанием всевозможные ситуации вышеупомянутого характера; он часто стремится к воплощению этих образов его фантазии, и в силу извращения своего полового влечения становится нередко в большей или меньшей степени нечувствительным к нормальным раздражениям противоположного пола, неспособным к нормальной половой жизни, иначе говоря, обнаруживает психическую импотенцию. Эта психическая импотенция обусловливается здесь, однако, отнюдь не страхом перед противоположным полом, но исключительно тем, что извращенному влечению соответствует иное удовлетворение, а не нормальное, хотя также через посредство женщины, но не путем акта совокупления.

С другой стороны, встречаются также случаи, в которых наряду с извращенным направлением полового влечения сохраняется в еще удовлетворительной степени восприимчивость к нормальным раздражениям и половое общение происходит при нормальных условиях. В иных случаях опять-таки импотенция бывает не чисто психической, но и физической, т. е. спинальной, так как это извращение, подобно почти всем другим извращениям полового влечения, развивается обычно только на почве психического, большей частью отягощенного наследственностью предрасположения, и такие индивиды обычно предаются уже с самой ранней юности безмерным эксцессам, в особенности мастурбационным, на которые их постоянно толкает трудность воплощения их фантастических образов.

Поводом и правом назвать эту половую аномалию «мазохизмом» служит то обстоятельство, что писатель Захер-Мазох в своих романах и новеллах очень часто изображал это извращение, тогда еще научно не исследованное. В отношении образования этого слова я следовал аналогии с «дальтонизмом» (по имени Дальтона, описавшего цветовую слепоту). В последние годы мне были представлены доказательства, что Захер-Мазох не только описал мазохизм, но и сам страдал данной аномалией. Хотя я узнал об этом обстоятельстве частным образом, я позволю себе все же открыть это. Я заранее не согласен с тем упреком, который мне могут сделать некоторые почитатели писателя и критики моей книги, что я связал имя уважаемого писателя с извращением в области половой жизни. Как человек, Захер-Мазох, конечно, ничего не потеряет в глазах всех интеллигентных людей от того, что он был подвержен такой половой аномалии. Как автор, вследствие этого он нанес большой ущерб своим произведениям, ведь до того времени, пока он не предался своим извращенным наклонностям, он как богато одаренный писатель, наверно, создал бы еще много выдающегося, если бы был в половом отношении нормальным человеком. С этой точки зрения он показательный пример того огромного влияния, которое оказывает половая жизнь, и в хорошем, и в дурном смысле, на духовную сторону человека.