47 - [9]

– Замечали в ее поведении что-нибудь странное?

– Ну, если странности и были, то, безусловно, в силу возраста. Забывчивость, вялость, может, некая придурковатость, простите.

– Так, – не отставал мужчина в очках. – Если вы не общались с соседкой, то каким образом попали в ее квартиру? Вы же не могли проходить мимо и случайно заглянуть, поскольку она живет отнюдь не по пути к вам, – он улыбнулся, и даже сквозь черные очки я почувствовал холодный и пронзительный взгляд.

– Конечно, не проходил мимо. Я специально поднялся, чтобы…

– Чтобы что?

– Чтобы подарить ей мясорубку.

– Мясорубку?

– Да, мясорубку. Вчера соседка заходила ко мне и одолжила ее ненадолго. А сегодня после обеда занесла обратно – и пирожки в придачу.

– Пирожки?

– Да, пирожки. А что здесь удивительного? В знак благодарности за мясорубку.

– За мясорубку, – повторил «гость».

Все это время я чувствовал себя полным идиотом. Он оттачивал на мне сарказм, даже не скрывая этого:

– И где же пирожки?

– Я их съел.

– Так, значит, пирожки… Значит, на пороге сорок седьмой квартиры лежит ваша мясорубка?

– Да, я ее там оставил.

– Оставили?

– Выронил после того, как заглянул в ванную. Я вообще ничего не помню после этого. В себя пришел уже в своей квартире.

– Так, мясорубка в подарок? Странно.

– А что в этом странного? Просто мне она оказалась не нужна, а у старушки ее не было. И я подумал, почему бы не сделать приятное человеку?

– Так… Я понимаю, понимаю. И цветок принесли в придачу?

– Вы шутите?

– Нет, просто вы же хотели сделать человеку приятное. Мало ли.

– Нет, только мясорубку.

– Хорошо. Ну, а животные?

– Что животные?

– У нее были животные?

– Да, кошки…

– И сколько примерно кошек у нее было?

– Понятия не имею, – я пожал плечами. – Но точно не одна.

– Вы говорите, что соседка заходила к вам и вчера, и сегодня?

– Именно так.

– Постарайтесь вспомнить, может, в эти два дня в ее поведении было что-то необычное?

Я на секунду задумался:

– Знаете… Если это можно считать необычным, вчера, когда она пришла в первый раз, она выглядела по-домашнему, немного неряшливо. А сегодня совсем иначе.

– Точнее.

– Нарядней, что ли… Нелепо, конечно, но все-таки не в старом халате.

– Хм… Нарядней? – не унимался тот.

– Чувствовалось, что она к чему-то готовилась. Прическа, помада, пудра… Перед уходом она сказала что-то вроде: «У меня сегодня много дел» или: «Я должна многое успеть».

– И?

– И поднялась к себе, очень торопясь.

Гость потер подбородок, задумчиво посмотрел на коллег и резко повернулся в мою сторону:

– Расскажите, что вы увидели в сорок седьмой квартире, – он четко выговаривал каждое слово.

Я вздрогнул.

– Ни в коридоре, ни в зале, ни на кухне, ни в ванной не было света. В патронах просто не было лампочек.

Над очками мужчины снова показалась приподнятая бровь:

– Продолжайте.

– Пройдя в зал и на кухню, я понял, что соседка отсутствует. Пошел к выходу, но решил заглянуть в ванную. Ничего не увидел и достал спички.

– Так, скажите, вы всегда носите с собой коробок спичек?

– Нет, просто они валялись в кармане халата с тех пор, как у нас отключали электроэнергию.

– Так-так, продолжайте. Вы зашли в ванную – и?

– Да… Я зашел в ванную и в свете зажженной спички увидел отвратительную картину.

– Точнее. Подробнее.

– Мой взгляд словно сфотографировал все до мельчайших подробностей. Сначала в полумраке я увидел несколько натянутых бельевых веревок. На веревках висели вывернутые мясом наружу шкуры, по всей видимости, кошек. Там же висели и тушки. Весь кафель на стенах и на полу был в крови. Стены были не забрызганы, а измазаны кровью, повсюду были отпечатки ладоней и пальцев. Судя по тому, что цвет варьировался от ярко-красного до почти черного, занимались этим долго.

– Хм… – мужчина круговыми движениями потер виски. – Надо же, вы так хорошо разбираетесь в особенностях свертывания крови! Увлекаетесь медициной?

– Нет, я не связан с медициной. Для того, чтобы знать о том, что кровь темнеет от свертывания, необязательно заканчивать медицинский колледж. Достаточно изредка смотреть телевизор.

Мой собеседник снисходительно усмехнулся уголком рта.

– На полу из запекшейся лужи торчали клочки светлых волос. Рядом лежали старые швейные ножницы. В раковине невысокой горкой лежали внутренности, а над ними висело небольшое зеркало, почерневшее и вздувшееся от старости. На нем было что-то написано. Что именно – я не разобрал, но писали кровью и очень аккуратно, без подтеков. Сама же ванна была наполнена густой багровой жидкостью вперемешку с внутренностями. И в этом месиве лежал труп старухи, – я почувствовал тошноту, встал, открыл окно и жадно вдохнул прохладный воздух.

– Так, как именно выглядел труп?

– Вы явно стремитесь к тому, чтобы меня стошнило, – возмутился я. – Вы же видели его!

– Да, но нас интересует, что видели вы.

– Не думаю, что есть отличия.

– Вот это мы и хотим уточнить.

– Я не стал его разглядывать. Мне сложно смотреть на такое, как и любому нормальному человеку.

– А я, по-вашему, ненормальный человек? – улыбнулся незнакомец. – Мне же несложно.

– Вы – привыкший человек. Профессия у вас такая.

– Значит, дело не в ненормальности?

– А что нормального в равнодушном отношении к изуродованному трупу?