402, Майами - Нью-Йорк - [10]

- Нет, капитан, ничего. В бизнес-классе одна женщина, явно обколотая какими-то успокаивающими. Но она летит с сопровождающим, с адвокатом, кажется.

- Ясно.

- Еще, капитан. У нас одно место холодного груза.

- Боже ж ты мой! - громко выдохнул Коннорс. Этого он не любил совершенно.

Некоторое время в кабине царила тишина.

- Спасибо, Элиана, - наконец, кивнул Хаммер. - Я думаю, пора занимать места.

- Хорошо, капитан, - старшая стюардесса скрылась за дверью.

- "Пан Америкэн", четыре-ноль-два, - радио подало голос только через пятнадцать минут. - Говорит вышка. Извините, что так долго, из-за непогоды у нас были небольшие проблемы. Вы готовы двигаться?

- Так точно, - капитан Хаммер вел переговоры с КДП, в то время как Коннорс угрюмо вглядывался в мутную пелену за окном, готовясь тронуть с места гигантский лайнер. - Какие будут указания?

- Выруливайте по С4 на третью полосу. Когда займете исполнительный старт, свяжитесь с верхним диспетчером. Счастливого пути.

- Всего хорошего, - отозвался Хаммер и выключил радио. - Давай, Мартин, поехали.

Коннорс отпустил педаль тормоза. Вибрация фюзеляжа усилилась, "Боинг-747" тяжело покатился вперед сквозь туман, вздрагивая на стыках бетонных плит.

Элиана наклонилась и потрепала сестру по волосам.

- Как ты?

Анжелина подняла голову. У нее были совершенно больные, измученные глаза.

- Мне плохо, Элиана. Мне очень плохо.

- Успокойся. Всё будет хорошо.

Элиана хотела бы сама быть в этом уверена. Похоже, родители серьезно настроились на то, что младшая дочь полностью потеряна для жизни. Если уж Симонс-старший специально позаботился приобрести Анжелине билет во туристский класс, значит, либо он специально решил ее унизить, либо хочет показать, что больше она может не рассчитывать на финансовую поддержку. Нужны деньги - иди работать. Элиана ужаснулась, представив себе работающую Анжи.

- Они меня убьют, - тихо сказала Анж.

- Кто, дорогая?

- Родители.

- Я поговорю с ними. Пожалуйста, не волнуйся.

- Я не хотела. Я действительно не знала, что так получится.

Элиана подавила вздох. Естественно, Анжи вела себя как последняя эгоистка... если не сказать больше. Но ведь она по-другому никогда и не умела. А сейчас она уже вообще никак не умеет и ничего не может. Сейчас она совсем расклеится, или, чего доброго, устроит истерику.

- Такое никто не предвидит заранее, Анж. Конечно, ты виновата. Но ты ведь не преступница. - Элиана вновь провела ладонью по волосам Анж и выпрямилась. - Всё, хватит нам с тобой шептаться. А то нас примут за террористок. О том, что будет дома, мы дома и подумаем.

- Элиана...

- Постарайся расслабиться, дорогая. После взлета мы с тобой еще поболтаем.

Элиана грациозной походкой направилась к тамбуру. Анж откинулась в кресле, поневоле залюбовавшись сидящим через несколько рядов от нее высоким широкоплечим красавцем с бритым затылком. Черный костюм, начищенные ботинки, физиономия с квадратной челюстью. Не иначе какой-нибудь спецагент какой-нибудь жутко секретной спецслужбы.

Потом она перевела взгляд в другую сторону и вздрогнула от отвращения: прямо в соседнем ряду сидел тот самый тип, которого она видела в кафе. И всё в том же сером пиджаке. Ничего себе, повезло: прямо бок о бок.

Какой-нибудь гнусный рекламный агент.

Сидя в своем кресле, Хейден снова перебирал в памяти последние события. И снова приходил к одному и тому же выводу.

Ему не нужно было лезть в это дело.

Собственно, у него была своя специализация. Хейден занимался маньяками-убийцами, объявленными в международный розыск. Считалось, что в подобных делах он был одним из лучших, однако сам Хейден прекрасно понимал, что пока ему просто здорово везет. Ему повезло и здесь, в Майами - то есть, сначала повезло. На свой "объект" он вышел меньше, чем за сутки. Бывший протестантский священник (!) из Мюнхена предал анафеме так называемую "неформальную молодежь" и устроил настоящую охоту на ее представителей. Выбирал в основном девушек, с кем легче справиться. Настигая выбранную жертву где-нибудь в глухом переулке или в подъезде дома, бил ножом - как правило, в живот - убивая не сразу, но давая несчастной несколько минут помучиться. Полицейский паталогоанатом признал, что этот удар в живот у него отработан на редкость четко. Потом, используя тот же самый нож и подручные средства (в этом он был необычайно изобретателен), чудовищно уродовал тело.

В Мюнхене он совершил три убийства, следующие четыре - в Неаполе, потом одно - в Монреале, два - в Нью-Йорке, и, наконец, еще одно - в Майами. К тому моменту, когда он перебрался в Нью-Йорк, его уже объявили в международный розыск, и делом занялся Интерпол в лице Хейдена. Он вычислил преступника очень просто: однажды на стене здания, над телом очередной убитой и изуродованной "неформалки" преступник написал фломастером: "Она вела неправедную жизнь". Более опытный и изощренный детектив, возможно, шел бы длинным путем; Хейден, отличавшийся довольно прямолинейным мышлением и неплохой интуицией, сразу сделал однозначные выводы. Кто рассуждает о праведной и неправедной жизни? Либо религиозный фанатик, либо служитель церкви. С первыми тяжелее: их много, и они не заносятся ни в какие списки. Так что здесь можно даже не рыпаться. Священнослужители - другой вопрос. Особенно, продолжал упрощать проблему Хейден, если предположить, что это священнослужитель из Мюнхена, где всё и началось.