40 лет Санкт-Петербургской типологической школе - [18]
В-четвертых, глаголы, обозначающие точечные действия, в частности конклюзивные акты, к которым принадлежит прежде всего основная масса глаголов, обозначающих речевые акты; ср. sakyti/pasakyti «говорить (=сказать)», prašyti/paprašyti «просить», klausti(s)/pa(si)klausti «спрашивать», dėkoti/padėkoti «благодарить», sveikintis/pasisveikinti «здороваться», siūlyti/pasiūlyti «предлагать», žadėti/pažadėti «обещать». У глаголов, объединяемых в такие пары (TTER), как лексическое, так и акциональное значения полностью совпадают; это отличает их от пар, относящихся к классам GTER или ISTA[9]. Поэтому можно полагать, что попарное сопоставление глаголов класса TTER, а также глаголов класса ACTI (см. выше), в условиях минимальных пар может выявить определенные различия в их функционировании, которые не сводятся к собственно аспектуальным или, тем более, к лексическим различиям. Литовские полупричастия демонстрируют как раз подобную ситуацию.
Для эмпирического анализа поведения полупричастий были использованы тексты современной литовской художественной прозы и научно-популярной литературы. Данные основываются на выборках из корпуса текстов, который составлен в Лаборатории компьютерной лингвистики Университета им. Витаутаса Великого в Каунасе[10]. Основную часть выборки составляет связный текст из каунасского корпуса (объем выборки — немногим более 15 Мб). Из анализа были исключены случаи употребления полупричастий с союзными словами типа prieš «перед тем, до того (как)», поскольку такие союзные слова сами по себе «доопределяют» временную функцию причастия. (См. [Богуславский 1977] применительно к русским деепричастиям.)
Если ограничиться попарно сопоставляемыми глаголами, то в нашей выборке насчитывается 413 полупричастий от бесприставочных глаголов, а от приставочных глаголов, образующих с ними пары (почти всегда с приставкой ра-, в единичных случаях также с приставками su-, už-, iš- и pri-), — 81. Оценивая это соотношение, можно сказать, что среди попарно организованных глаголов полупричастия от бесприставочных глаголов встречаются примерно в пять раз чаще, чем от их квазивидовых дериватов с приставками.
Поскольку исходная гипотеза состояла в том, что коинциденция особенно характерна для конклюзивных глаголов, в частности для глаголов, обозначающих речевые акты (см. выше), был задан список из 16 пар глаголов этой лексической группы[11]. Большинство из них относится к классу ТТЕR; исключение составляют только vadinti/pavadinti, vadintis/pasivadinti, относящиеся к группе ISТА, и, возможно, aiškinti/paaiškinti, aiškintis/išsiaiškinti, teisinti/pateinsinti, teisintis/pasiteisinti, которые нужно, скорее всего, отнести к группе СТЕК. Кроме того, было исследовано 27 глаголов неречевых, также принадлежащих к акциональному классу 15ТА, причем 20 из них объединяются в пары (т. е. было 10 пар). Всего исследовано 89 глаголов («парных» и непарных).
Исходная и главная гипотеза заключалась в том, что в морфологических парах глаголов, обозначающих речевые акты, чье лексическое значение, по всей видимости, одинаково, полупричастия приставочного («перфективного») глагола используются прежде всего для обозначения коинциденции (а бесприставочные для подтипов таксиса). Посмотрим сначала результаты подсчетов для 16 пар речевых глаголов (см. табл. 2).
Высказанную только что гипотезу эти данные ни в коей мере не подтверждают. Правда, соотношение между частотой таксисного и коинцидентного употребления полупричастий от некоторых высокочастотных глаголов свидетельствует в пользу выше сформулированной гипотезы. Так, например, соотношение для пары со значением «говорить/сказать (что Р)» таково: sakuti 20: 48, pasakuti 0: 6 (таксис: коинциденция). Но подобные единичные факты статистически не показательны.
В принципе тот же результат мы получим, сопоставив частотность всех глаголов, выступающих в парах. Картина здесь следующая:
Следовательно, гипотеза о том, что среди «парных» глаголов, обозначающих речевые акты, дериваты с приставками чаще используются с целью обозначения коинциденции, на нашем материале не подтверждается.
Из таблиц 2 и 3 вытекает еще и то, что полупричастия от бесприставочных «парных» глаголов речевых актов вообще употребляются гораздо реже, чем от их производящих основ; соотношение примерно 1:9.
В работах, посвященных русским деепричастиям, высказывалось мнение, что функцию коинциденции они выполняют преимущественно в постпозиции по отношению к финитному глаголу, которому они синтаксически подчиняются, см. [Rûžička 1980: 200]. Аналогичная гипотеза применительно к литовским полупричастиям подтверждается, и то на крайне сигнификантном уровне; см. таблицу 4.
