40 лет Санкт-Петербургской типологической школе - [145]
Муталов Р. О. Временные формы глагола ицаринского диалекта даргинского языка // Выражение временных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1991.
Муталов Р. О. Ицаринский диалект даргинского языка: Дис…. канд. филол. наук. Махачкала, 1992.
Недялков В. П. Основные типы деепричастий // Типология и грамматика. М., 1990.
Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985 [2-е изд. М., 2001].
Givón Т. Syntax: a functional-typological introduction. Amsterdam; Philadelphia, 1990. Vol. 1–2.
В. С. Храковский
Концепция диатез и залогов (исходные гипотезы — испытание временем)[130]
Более тридцати лет тому назад весной 1970 г. в Петербурге, тогда Ленинграде, состоялась конференция по теме «Категория залога». К этой конференции был подготовлен сборник материалов. В его предисловии было, в частности, сказано, что он «представляет собой первую публикацию по теме „Категория залога“, которая в настоящее время разрабатывается в группе структурно-типологического изучения языков ЛО Института языкознания АН СССР под руководством проф. А. А. Холодовича». Кроме того, в предисловии говорилось, что «предметом дискуссии на конференции явятся статьи, публикуемые в настоящем сборнике. В этих статьях излагаются предварительные соображения относительно построения теории залога (статьи А. А. Холодовича „Залог“, В. С. Храковского „Конструкции пассивного залога (определение и исчисление)“, Г. Г. Сильницкого „Залог и валентность“) и рассматривается эмпирический материал, отнесение которого к категории залога является проблематичным (статья С. Е. Яхонтова „Конструкции, называемые пассивными в китайском языке“)» [Категория залога 1970:1].
Так было положено начало многолетнему, типологически ориентированному изучению категории залога и залоговых конструкций, которое проводилось в группе структурно-типологического изучения языков ЛО Института языкознания АН СССР (ныне Лаборатории типологического изучения языков Института лингвистических исследований РАН). Теперь, по прошествии многих лет имеет смысл хотя бы в очень конспективной форме оценить результаты проведенной работы и посмотреть изнутри, т. е. с позиции участника этой работы, что выпало в осадок, т. е. каков вклад проводившихся исследований в современную лингвистическую теорию. Сделать это тем более необходимо потому, что в литературе последних лет появились суждения, дающие, как нам кажется, не вполне адекватное представление о концепции, на базе которой проводилось описание залоговых конструкций в различных конкретных языках.
Исходная гипотеза рассматриваемой концепции была изложена в статье А. А. Холодовича, опубликованной в указанном сборнике, и в совместной статье И. А. Мельчука и А. А. Холодовича «К теории грамматического залога», опубликованной в том же 1970 г. в журнале «Народы Азии и Африки». Обе названные статьи по своей сути представляют несколько отличающиеся друг от друга варианты одной работы. Эта исходная гипотеза состояла в том, что в научный оборот следует ввести понятие диатеза, отличное от традиционного понятия залог.
Новому понятию было дано следующее определение: «Диатезой называется соответствие между семантическими актантами (=партиципантами) и синтаксическими актантами данной глагольной лексемы», ср. [Холодович 1970: 13] и [Мельчук, Холодович 1970: 114]. Что касается залога, то он был определен как «грамматически маркированная в глаголе диатеза» [Холодович 1970: 13; Мельчук, Холодович 1970: 117]. Таким образом, в рамках предложенной концепции диатеза и залог выступают как соотносительные понятия разных уровней: понятие диатезы является семантико-синтаксическим и универсальным — любая глагольная лексема в любом языке имеет по меньшей мере одну диатезу, а понятие залога является морфологическим и не универсальным — не любая глагольная лексема и не в любом языке представлена хотя бы двумя формально отличающимися друг от друга словоформами, которые соотносятся с разными диатезами.
Другими словами, эта гипотеза исходила из того, что любой глагольной лексеме свойственна такая ролевая структура, которая остается постоянной при любом синтаксическом употреблении лексемы, т. е. присуща всем ее словоформам, и тем самым обеспечивает неизменность лексемы. В то же время каждому синтаксическому употреблению лексемы соответствует определенная конструкция предложения, и следовательно, синтаксическое окружение различных, а иногда одной и той же словоформы данной глагольной лексемы есть величина переменная. Ср.: Ветер сорвал крышу, Ветром сорвало крышу, Крыша сорвана ветром (разные конструкции и разные глагольные словоформы); Мама намазала хлеб маслом, Мама намазала масло на хлеб (разные конструкции и одна глагольная словоформа).
В соответствии с этой гипотезой для каждой глагольной лексемы можно установить теоретически допустимое количество диатез. Более того, можно построить исчисление, которое не описывает диатезы различных глагольных лексем в конкретных языках, а определяет общее количество диатез, которое может иметь глагольная лексема с заданными свойствами в любом языке. (Именно такое исчисление диатез двухвалентных глаголов представлено в статье И. А. Мельчука, публикуемой в настоящем сборнике)
В книге изучается феномен непрямого выражения смысла в языке. Сопоставляются различные толкования этого явления в русском символизме, феноменологии, лингвистике, семантике, аналитической философии, структурализме, теориях референции, тропологии, нарратологии, деконструктивизме и др. Выявляются и анализируются разнообразные конкретные способы непрямого выражения смысла: расщепленная, отсроченная, непрямая референция; двуголосие, полифония, антиномические конструкции; расшатывание акта именования, символ и метафора; ингенциональные и аттенциональные сцепления, модальные и тональные сдвиги; смещения и наслоения фокусов внимания, расщепление «я» говорящего на частные «голоса», их попеременные смены, чередования и наложения; саморедукция авторского голоса и ее степени, стадия инсценированной «смерти автора» и т.
Задача этой книги — показать, что русская герменевтика, которую для автора образуют «металингвистика» Михаила Бахтина и «транс-семантика» Владимира Топорова, возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Вся книга состоит из примечаний разных порядков к пяти ответам на вопрос, что значит слово сказал одной сказки. Сквозная тема книги — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы. Толкуя слово, мы говорим, что оно значит, а значимо иное, особенное, исключительное; слово «думать» значит прежде всего «говорить с самим собою», а «я сам» — иной по отношению к другим для меня людям; но дурак тоже образцовый иной; сверхполное число, следующее за круглым, — число иного, остров его место, красный его цвет.
Данная публикация посвящена трудному и запутанному вопросу по дешифровке таинственного памятника древней письменности — глиняного диска, покрытого с обеих сторон надписью из штампованных фигурок, расположенных по спирали. Диск был найден в 1908 г. на Крите при раскопках на месте древнего Феста. Было предпринято большое количество «чтений» этого памятника, но ни одно из них до сих пор не принято в науке, хотя литература по этому вопросу необозрима.Для специалистов по истории древнего мира, по дешифровке древних письменностей и для всех интересующихся проблемами дешифровки памятников письменности.
Книга представляет собой научный труд в популярном, доступном изложении. В ней рассказывается о библейских фразеологизмах (образных выражениях, пословицах, поговорках, афоризмах, крылатых изречениях) и библеизмах – словах в русском и других европейских языках, а также об отражении библейских образов, сюжетов, идей, правовых и морально – этических норм и воззрений древнего Востока в культуре народов, исповедующих христианскую религию. Особое внимание уделяется русской национальной культуре: использованию библейских слов и выражений в русском языке, в художественной и публицистической литературе, в изобразительном и музыкальном искусстве.Для гуманитариев разных специализаций: филологов, историков, культурологов, искусствоведов, школьных учителей, преподающих основы христианской (православной) культуры, а также для самого широкого круга читателей, интересующихся историей русского языка и культурой русского и европейских народов.Книга создана на кафедре общего и русского языкознания филологического факультета Российского университета дружбы народов (РУДН) при поддержке Российского государственного научного фонда (РГНФ).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.