4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник) - [17]

— Попал, сэр, попал! В яблочко! Попал!

— Нет нужды так орать, мистер Бинн, — проворчал Кромвель.

— Но он же попал! — не унимался юный Бинн, думая, что никто ему не верит.

— Живо на мачту! — гаркнул капитан. — Я велел тебе замолчать, мальчишка! Придержи язык, иначе просидишь там, пока не разрешу спуститься вниз! — Кромвель показал на самый верх грот-мачты.

На шканцах Матильда захлопала в ладоши. Леди Грейс стояла рядом с баронессой, и Шарп остро ощущал ее присутствие.

— Видно, с испугу, — заметил старый моряк.

— Чистое везение, — не стал спорить Шарп.

— Ваш выстрел обошелся капитану в десять гиней, сэр, — с довольным видом заметил старый морской волк.

— Вот как!

— Он поспорил с мистером Тафнеллом, что никто не попадет по мишени.

— Я думал, пари на борту запрещены.

— Тут много чего запрещено, но это не означает, что все запреты соблюдаются.

Когда Шарп отошел от орудия, в ушах у него звенело. Первый помощник Тафнелл радостно пожал прапорщику руку и наотрез отказался верить словам Шарпа, уверявшего, что удачный выстрел был чистым везением. Внезапно рядом с Шарпом появился капитан и раздраженно бросил:

— Вам когда-нибудь доводилось стрелять из пушки?

— Нет, сэр.

Кромвель всмотрелся в снасти, затем зыркнул глазами на старшего офицера:

— Мистер Тафнелл!

— Сэр?

— Дохлый перт на марселе!

Шарп проследил за пальцем капитана и увидел, что один из тросов, по которым ползали матросы, когда возились с парусами, свисает вниз.

— Я не собираюсь командовать таким неряшливым судном, мистер Тафнелл! — прорычал Кромвель. — Это вам не сенная баржа на Темзе, а торговое судно Ост-Индской компании!

Первый помощник послал двух матросов устранить непорядок, а Кромвель задержался у орудий, чтобы проследить, как следующий расчет заряжает пушку. Орудие отскочило, дымное облако взмыло вверх, и снаряд приземлился в добрых ста ярдах от бочки.

— Промах! — прокричал Бинн с верхушки мачты.

— Не выношу беспорядка, — бросил Кромвель, — надеюсь, как и вы, мистер Шарп. Среди сотни солдат на параде вы наверняка заметите неряху с нечищеным мушкетом.

— Надеюсь, что так, сэр.

— Всего лишь оборванный трос, и чья-то мать потеряет сына, а от матроса на палубе останется мокрое место! Вы же не хотите, чтобы сердце вашей матушки разбилось?

Шарп не собирался признаваться капитану, что давно осиротел:

— Нет, сэр.

Кромвель бросил взгляд на верхнюю палубу, где толпились канониры:

— Вы ничего не замечаете, мистер Шарп?

— А что я должен заметить, сэр?

— Они сняли верхнюю одежду, мистер Шарп. Только мы с вами щеголяем в мундирах. Я не снимаю мундир, потому что я — капитан на этом корабле и обязан показывать команде пример. Но вы, мистер Шарп, чего ради вы разгуливаете в шерстяном мундире в такую жару? Или вы думаете, что вы — капитан этой посудины?

— Просто я мерзну, сэр, — солгал Шарп.

— Мерзнете? — фыркнул капитан. Он поставил ногу на щель между деревянными досками палубы, а когда поднял ее, за подошвой потянулась расплавленная смола. — Скорее уж вы обливаетесь потом, мистер Шарп! Ступайте за мной.

Капитан развернулся и повел Шарпа на шканцы. Пассажиры, наблюдавшие за стрельбами, расступались перед ними. Внезапно Шарп ощутил аромат духов леди Грейс, но продолжал идти за Кромвелем. Капитан отпер дверь своей каюты и жестом велел Шарпу заходить.

— Мое жилище, — буркнул Кромвель.

Шарп ожидал, что капитанская каюта окажется не меньше пассажирских апартаментов с их широкими окнами, но, вероятно, расчетливый Кромвель рассудил, что лучшие каюты выгоднее сдавать, а сам предпочел ютиться в небольшом закутке по левому борту. Впрочем, жилище капитана выглядело довольно уютным. Над койкой висели книжные полки, стол был завален скатанными в рулоны картами. Кроме карт, на столе стояли три фонаря и лежала пара длинноствольных пистолетов. Дневной свет лился через иллюминатор, на покрашенном белой краской потолке плясали отблески волн. Кромвель отпер небольшой шкаф и вытащил барометр и неизвестный прибор, напоминавший массивные карманные часы.

— Триста двадцать девять гиней, — похвастался капитан.

— У меня никогда не было часов, — сказал Шарп.

— Это не часы, мистер Шарп, — раздраженно заметил Кромвель, — а хронометр. Чудо науки. Сомневаюсь, что с тех пор, как мы покинули Англию, его погрешность составила более двух секунд. Этот прибор, мистер Шарп, показывает, где мы находимся. — Капитан сдул пылинку с циферблата, постучал по барометру и аккуратно закрыл шкаф. — В отличие от вас я берегу свои сокровища, мистер Шарп.

Шарп не ответил, и капитан жестом велел ему присесть в единственное кресло:

— Садитесь, мистер Шарп. Вас не удивляет мое имя?

Шарп неловко опустился в кресло.

— Имя? — Он пожал плечами. — Довольно необычное, сэр.

— Избранное[1], — промолвил Кромвель и невесело рассмеялся. — Мои родители, мистер Шарп, были ревностными христианами и нашли его в Библии: «Ибо ты народ святый у Господа, Бога твоего, и тебя избрал Господь, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле». Второзаконие, глава четырнадцатая, стих второй. Непросто жить с таким именем, мистер Шарп. Из-за имени мне изрядно доставалось! — с негодованием воскликнул капитан.