320 страниц про любовь и кино - [5]
В то время моим учителем был Эйзенштейн. Мы почти всегда снимали ночью, так как днем все электричество города шло на оборонные заводы. Утром я бежал на занятия во ВГИК. И вот – лекция Эйзенштейна «Вертикальный монтаж». Весь ВГИК собрался: студенты – режиссеры и художники, актеры, операторы, преподаватели, чтобы послушать великого Эйзенштейна. Он был умнейший, интеллигентный, добрый и веселый человек. Студенты постоянно одалживали у него деньги на жизнь, и он всегда давал их со словами: «Ведь все равно не вернешь». Ему и не возвращали, он и не требовал… А я на той лекции заснул. Меня будили и не могли растолкать, а Эйзенштейн, увидев это, сказал: «Не будите Натансона, он каждую ночь с Пырьевым работает. Я ему потом отдельно расскажу о вертикальном монтаже». И действительно через несколько дней сам Эйзенштейн более часа мне одному рассказывал о своей теории вертикального монтажа. «Как же хорошо к тебе относится Эйзенштейн», – говорили мои сокурсники.
Иван Александрович Пырьев – человек-легенда. Я о нем вспоминаю почти каждый день: живу я на улице режиссера Пудовкина, за которой находится улица режиссера Пырьева, – туда хожу в продовольственный магазин, в сберкассу за пенсией и часто – в аптеку.В Алма-Ату были эвакуированы композитор Прокофьев, Галина Уланова, Любовь Орлова, Марина Ладынина, Михаил Жаров, Николай Черкасов, Лидия Смирнова, Валентина Серова, режиссеры Сергей Эйзенштейн, Иван Пырьев, Юлий Райзман, Константин Юдин, Фридрих Эрмлер, Александр Птушко, оператор Борис Волчек и другие видные кинематографисты.
Городские власти Алма-Аты передали кинематографистам самый большой дворец культуры, где и родилась киностудия ЦОКС, и новый, стоявший напротив дворца культуры, жилой дом. Туда и въехали кинематографисты, окрестив дом «лауреатником». Я часто видел во дворе играющую шестилетнюю девочку – Галиночку Волчек…
В Алма-Ату эвакуировался и театр Моссовета с Завадским и Марецкой, которой восхищалась вся Москва.
Большим успехом у публики пользовались спектакли Театра оперы и балета имени Абая – замечательное здание с казахским орнаментом на фронтоне. В нем выступала великая Галина Уланова, находившаяся в эвакуации, и другие звезды оперы и балета – москвичи и ленинградцы. Эвакуированные прозвали этот театр «театром оперы и… буфета». Там в антрактах можно было купить без карточек пирожки с ливером, зрители расхватывали их тепленькими, стоя по нескольку раз в очереди. Как-то я пошел туда на «Севильского цирюльника». За мной сидела пара – очень красивая девушка с юношей. Девушка мне так понравилась, что во время перерыва я подошел к ней и сказал: «Я работаю на киностудии, приходите к нам сниматься». Она удивилась – ведь об этом она и не мечтала. Я попросил ее адрес, телефонов ведь не было, и обещал зайти, когда будут съемки.
Помню, дня через два подхожу к маленькому деревянному дому на улице Гоголя, где в одной из комнат она жила с мамой и тетей (их эвакуировали из Киева), и вижу: идет передо мной девушка, спиною красивая, с коромыслом, с двумя полными ведрами воды. Это и была моя Машенька, моя Мирушка, потому что в жизни ее звали Мира, а так – Мария Михайловна. Я познакомился с ее мамой и теткой, и мы начали встречаться. Ее русский отец, Лузгин, погиб в Гражданскую, а мать была украинка по фамилии Кирюха. Маша в Алма-Ате стала по моей инициативе работать на киностудии в массовке, потом была дублершей Людмилы Целиковской в фильме «Воздушный извозчик», где я работал ассистентом режиссера Раппапорта. Оператор ставил на нее свет, а затем уже корректировал на Людмиле Васильевне. Главную мужскую роль исполнял Михаил Жаров. Это была моя вторая встреча с великим артистом.
Я влюбился, и мы, не сказав никому, через месяц поженились. Просто пошли в ЗАГС и поставили штампы в паспортах. После дома у Мирушки с моей и ее мамой и теткой Галей выпили бутылку вина, закусывая алма-атинскими яблоками и конфетами. Наши первые брачные ночи прошли в общежитии. Там, кроме моей, стояло еще семь кроватей. Я целовал и обнимал Машу под простыней. Мы прожили вместе шестьдесят два года. У нас – дочь Марина и внучка Анастасия, ее дед по отцу – великий скульптор Вучетич, автор памятников «Воин-освободитель» в Берлине, «Родина-мать» на Мамаевом кургане в Волгограде. Я всегда говорю о супруге с необыкновенной нежностью и любовью. Мария Михайловна актрисой не стала, но работала в кино, вся ее трудовая биография прошла на «Мосфильме». На пенсию она ушла с должности главного редактора телестудии. Она была очень образованна, прочла книг больше, чем я, – читала их с упоением. Поэтому к ее советам прислушивались многие режиссеры-постановщики телесериалов. Моя доченька Мариночка по окончании актерского факультета Щукинского училища стала сначала ассистентом, а вскоре и вторым режиссером.
1944 год . ВГИК вернулся в Москву. Моя Мирушка осталась в Алма-Ате – в пропуске в столицу, несмотря на официальный брак и штамп в наших паспортах, ей отказали, потому что она была эвакуирована не из Москвы, а из Киева. Пришлось нам расстаться более чем на год. По приезде в Москву я заболел сыпным тифом. Видимо, заразился в дороге. Пролежал в 1-й Градской больнице больше месяца. Моя мамочка от меня не отходила. С утра до вечера сидела у моей постели, кормила, умывала, ежедневно приезжая рано утром и покидая меня поздно вечером. По выздоровлении я продолжил учебу во ВГИКе. В один из дней на занятие в кабинет режиссуры, где на стенах висели портреты Эйзенштейна, Кулешова, Пудовкина, Довженко, Герасимова, Ромма, Пырьева и других выдающихся мастеров кино, бесцеремонно вошел заместитель председателя Комитета по кинематографии при Совете Министров СССР Иван Лукошев – известный пьяница и бабник. Прервав занятия, он обратился к нам с призывом снять портрет Довженко. Никто из студентов не шевельнулся. Он повторил свой призыв, но мы молчали. Тогда он взял стул, не без труда взгромоздился на него (он был толстоват и обладал немалым животом), сдернул портрет со стены и, чуть не упав, злобно посмотрел на нас. Через некоторое время нам официально сообщили, что Довженко – украинский националист. Но об Александре Петровиче Довженко я расскажу позже.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.