316 пункт «B» - [6]

— Так странно знать, что ты родился еще в середине прошлого века…

— Мне тоже…

— Что ты будешь делать завтра, Ипполит?

— Не знаю. Проснусь утром и подумаю. Сейчас я счастлив уже тем, что принял ванну и лежу на чистой простыне, а не в подземелье сабвея, с крысами…

— Не говори о крысах, Ипполит, я боюсь крыс… Пожалуйста…

— Я тоже боюсь крыс, но крысы лучше дэмов…

— Спокойной ночи, Ипполит.

— Спокойной ночи, Кларисс…

Ипполит хотел добавить, что завтра он избавит ее от своего опасного общества, что он уйдет, чтобы Кларисс не беспокоилась, спала, но не сказал почему-то.

Он еще долго не уснул, помимо воли перебирая в памяти события сегодняшнего дня, свою жизнь до сегодняшнего дня, прикидывая, что он будет делать завтра. Ипполит вынужден был признаться самому себе, что, отлично зная о существовании закона 316, пункта «B», он проявил удивительное бессилие и равнодушие к своей собственной жизни, ничего не предпринял заранее, дабы обезопасить себя. Оправдание и объяснение его бессилию могло быть только одно. Как и весь мир, Ипполит был настолько подавлен реальностью термоядерной войны, только что пронесшейся по планете, что все последующие годы жил в полнейшей апатии, животно счастливым уже от сознания того, что не оказался в числе пятидесяти шести миллионов мгновенно погибших несчастных. И в числе, может быть, ста миллионов раковых больных — «c». Книги, профессия — перед лицом новой реальности его профессия потеряла смысл. Посвящать жизнь сидению за пишущей машинкой? Мосты и великая архитектура, горы и реки не сохранились и погибли на пораженных ядерными взрывами территориях. Какие книги — все человеческие профессии потеряли смысл. К тому же ему все равно не продлили писательский лайсенс. И Ипполит просто жил. Теперь он очнулся только потому, что ему угрожало физическое уничтожение. Ипполит прислушался. Кларисс ровно дышала, по всей видимости, спала. Назавтра он должен будет уйти, нельзя подвергать этот добросердечный синий чулок опасности. Кто-нибудь может донести, что он живет у Кларисс. Могут донести соседи, у них наверняка есть уполномоченный по дому — обычно суперинтендант. Донести может кто угодно. Но куда уйти? Как бывший автор полицейских романов, Ипполит знал, что дэмы наверняка посетят в первую очередь его ближайших друзей. Придут к Стиву, к Ли Шуанг. Преступник не может существовать без поддержки внешнего мира, потому, убежав, он всегда отправляется к родителям, к любовнице, к друзьям. Тут-то его, голубчика, и берут горяченького.

Где-то далеко внизу закаркала, заныла сирена полицейского автомобиля. По меньшей мере дюжина полиций существует сейчас в Нью-Йорке. Кого преследуют через ночной, темный город? Может быть, такого же, как Ипполит, старика. Лукьянов передернул плечами под одеялом. Он — старик… Как может человек в здравом уме вдруг сказать себе: «Я — старик, моя жизнь прошла, меня следует убрать с планеты, чтобы освободить место для других — молодых и сильных, которые могут работать, создавать материальные ценности»? От Ипполита Лукьянова Соединенные Штаты Америки не получают прибыли, напротив, убыль. Всеамериканский Союз Литераторов выплачивал ему до сих пор ежемесячную пенсию. Страна победившей демократии, разумеется, сохранила для своих граждан все свободы, упомянутые в Декларации Прав Человека. Однако еще с конца 70х годов знал Ипполит: где-то в глубинах полицейских компьютеров путешествует его — Ипполита Лукьянова — досье. Почему? Чем заслужил Ипполит Лукьянов внимание органов защиты закона и порядка Великой Демократии? Ипполит Лукьянов написал среди великого множества траш-букс две особые книги: «People's justice society[10] № 1» и «People's justice society № 2». В них описывались приключения одноименной Интернациональной террористической организации, взявшей на себя защиту интересов не общества, не классов, а исключительно простых людей. Первая книга серии, вышедшая в 1987 году, вызвала большой шум. «People's justice society» выследило и уничтожило двух ученых — докторов биологии, работавших над изменением структуры человеческой клетки и открывших секрет «of cloning» — то есть процедуру создания из единственной клетки монстров-Франкенстайнов… Вторая книга серии вышла в 1991 году, в ней ребята из «People's justice» убрали безумного ученого — атомного физика, такого себе тихого очкарика из Лос-Аламосской национальной лаборатории. Третья книга не вышла, так как вначале от нее отказались пятнадцать основных американских издательств, а затем сгорел в пожаре оригинал рукописи, вместе со всеми архивами Лукьянова. Он тогда жил в Ист-Вилледж…

Методы у них разные, подумал Ипполит, русские до сих пор традиционно сажают «плохомыслящих» литераторов в тюрьмы, то есть работают открыто. В Соединенных Штатах, до сих пор преисполненных павлиньей гордости за свою 250-летнюю демократию, тебя подавляют по-иному. Теперь обе великие державы, вынужденные примириться спустя 21 час после начала великого Безумного опыта, оправдали друг друга по необходимости и вместе борются против «варварства» всего остального мира. Уже в 2009 м они первый раз употребили ядерный шантаж против Ирана. Выслали ультиматум, по которому иранцы должны были сдать все имеющееся в стране оружие в течение месяца, в противном случае две (почему две — по одной на каждого разбойника?) ядерные бомбы будут сброшены на Иран, решить — куда именно, разбойники, очевидно, собирались позже. С тех пор еще с десяток стран мира были подвергнуты подобной «пасификации» и разоружены, а их население таким образом было лишено возможности защитить себя от введения нового порядка. Только Китай задал им большее количество хлопот, чем они думали. В 2009 м вспыхнуло поддерживаемое супердержавами восстание в Тибете. Одновременно поддерживаемые ими же вьетнамцы вступили в южные провинции Китая. Но только через шесть лет осмелились супердержавы выслать ядерный ультиматум обескровленному двумя войнами Китаю, и русские войска вошли в провинцию Синьцзян…