26-й час. О чем не говорят по ТВ - [19]

— Ну, блин! То туда, то сюда!

— Разговорчики! Пошли работать.

Несмотря на возражения пожарных, мы пробежали в гримерку, и через пять минут я был готов к эфиру. Коридор тем временем уже заволокло так, что дышать в нем было трудновато. Ныряю в студию. Там тоже дым висит, но операторы поколдовали со светом, и на выходном сигнале его почти не было видно.

Пять секунд, три, две, одна. Поехали. Все вроде нормально.

На десятой примерно минуте отрубается задний экран. Тот, что самый большой, в полтора человеческих роста. А на него заведены все видеоматериалы, которые предваряют сюжеты. Вся динамическая картинка, которую зритель видит за ведущим во время подводки, — на нем. Без этого огромного экрана все заранее расставленные камеры по новой раскатывать надо. Секунд за десять операторы выполняют эту работу, и следующее включение идет уже на новом плане, без экрана. Следом — сюжет. Ползем дальше. А дым прибывает, несмотря на включенную на полную мощность вентиляцию. Уже глаза пощипывает.

Короче говоря, с горем пополам дотягиваем до конца программы. Спортивные новости, которые по традиции завершают выпуск, в эфир уже не выходили. Передали сигнал основному каналу, который пожаром потревожен не был. Нормально. Открываю дверь студии, чтобы выйти, а там — воды по щиколотку. И огромные переносные вентиляционные трубы по полу протянуты, чтобы дым на улицу выгонять. Но, видимо, они уже с ним не справлялись, поскольку не то что конца коридора, а двери в гримерку видно не было. Прохлюпали мы с операторами и всей эфирной бригадой почти на ощупь до выхода. Уфф…

Вот, собственно, и все. На следующий день на летучке главный редактор точно так же, как и я сейчас, не без удовольствия заявил, что новости выходят в эфир несмотря ни на что. Серверную через несколько дней восстановили. Правда, копоть на дверных косяках еще какое-то время напоминала о случившемся.

* * *

Ну что же. Пора, наверно, переходить и к теме, которая определила название довольно большого временно́го отрезка и стала своего рода брендом. Вот и эта книжка для пущей узнаваемости изначально желала быть названа «Бе$ценный опыт». Однако издатели настояли на «26-м часе», полагая, что сходство с названием ежедневной программы, которая выходит в эфир уж скоро как 10 лет, обещает тиражу ускоренную реализацию. Может, они и правы. Пусть будет. Не так уж в данном случае и важно название.

Итак. «Бесценный доллар». Вообще-то в титре он записан как «Бе$ценный доллар». Значок доллара мы туда втиснули по той причине, что для нас — россиян — он совсем не бесценный. Внедрение его в нашу финансовую систему обошлось стране в триллион чистых убытков. Причем это по самым скромным подсчетам. Тот же Андрей Годзинский упоминает цифру в 4 триллиона. А для американцев доллар, который бродит по миру, скорее является чем-то лишенным цены, то есть без-ценным, поскольку его реальная стоимость не превышает затрат на бумагу и краску, которые идут на производство этих денег. Вот и выбрали мы для фильма нечто среднее.

Нужно заметить, что когда я только предложил эту тему руководству, мотивация была следующая: уже два года доллар падает по отношению к основным валютам, даже рубль укрепился с 32 до 25. Поговаривают о скорой кончине «зеленого». Давайте кино сделаем.

И ответ: почему нет? Делай! Там посмотрим.

Убежден, что не было смысла с самого начала объяснять, о чем на самом деле будет идти речь в фильме. Тема многоэтажная и весьма непростая для понимания. Вероятность того, что инициатива не будет одобрена, — высока. А так — делаю и делаю. Может, что и получится.

В сравнении с периодом беременности, который длился у меня года три (больше, чем у слона!), роды проходили довольно быстро. Сценарий был написан за две недели, а материал отсняли за месяц. Единственное, с чем пришлось помучиться, так это с монтажом. Больше двух месяцев группа активистов торчала ночами в здании ТВ-Центра, выходя на свет белый только в туалет и перекурить. Может, в этих самых курилках информация просачивалась, может, днем кто в наших монтажках просматривал предварительный материал — но только поползли по телекомпании слухи, что Колосов делает какой-то зубодробительный фильм.

— А ты, мол, знал о том, что Федеральный резерв — это частная контора?

— Да ладно заливать!

— А о том, что американцы строго отслеживают поступление к себе экспортных долларов, тоже не слышал?

— Да как это можно сделать-то?

— А вот в этом фильме все объясняется.

Такие разговоры если и возникали, то среди рядовых сотрудников. Что же до начальства, то ему было, само собой, не до фильма. Лишь пару раз, встречаясь в коридоре с первым заместителем директора, мне приходилось отвечать на вопрос о сроках готовности.

— Илья, ну когда уже фильм-то? Посмотрите, доллар все падает. Нужно выдавать, пока тема не устарела.

И я отвечал:

— Вячеслав Иванович, мой фильм не устареет. Можете не сомневаться.

И, как это ни печально, я оказался прав.

Переделывать кино в книжку я не буду. У каждого из вас есть возможность включить компьютер, забить в поисковике «Бе$ценный доллар», выбрать понравившуюся ссылку и посмотреть фильм. Смысл имеет разве что представить читателю сценарий и добавлять время от времени краткие комментарии, которые в видео не вошли, и пояснения, которые необходимы для адаптации картинки к текстовому восприятию.