25-й - [4]

Мы очистили плоть, наконец-то оделись и обулись. Форма села, как влитая. Застегнув мундир, я лихо нацепил шлем, то же проделали и мои братья. А ещё я впервые поглядел на себя в нормальное зеркало. В физических параметрах, не считая окраса, отличий нет, а вот лицо — другое дело. У клонов оно более округлое, а моя нижняя челюсть очень острая, угловатая, почти треугольная и притом массивная, грубая, словно у рыцаря, которому в подбородок упирается стальная горловина кирасы. Или у стереотипного ауксилия, гоняющего новобранцев в учебке. О такую скорее кулак сломаешь, чем её из сустава вывернешь.

Только мы привели себя в приличный вид, к нам заглянул легионер, что стоял на входе в купальню:

 — Самочки, пошевеливайтесь! Командир не будет ждать вечно!

Всё это время я ещё мог думать над тем, для чего тут все эти люди суетятся, зачем держат возле нас вооружённых охранников... Правда, выданная армейская униформа кое-что подсказала, но слова легионера развеяли сомнения окончательно: нас создали, чтобы мы воевали. Чёрт, нехорошо это... На войне ведь и убить могут... Ладно, подожду пока и посмотрю, что дальше будет... Любому детёнышу после появления на свет страшно, вот и я привыкну...

Так же, как и до этого, под присмотром солдат, мы пришли к аудитории человек на сто. Как раз столько и собралось внутри. В каждом ряду — по десятку мест. Никто не потеряется. А впереди, на небольшом деревянном помосте, возвышается деревянная же кафедра. Микрофон на неё установить можно... Или листок с текстом выступления положить... Но офицер в звании центуриона, вошедший в аудиторию позже всех и поднявшийся на помост, обошёлся без всего этого. Сразу видно — ветеран, причём этот явно не бумажки в штабе перекладывал. Штабникам (даже тем из них, кто служит в космической пехоте) протезы вместо рук, ног и хвоста штатно не устанавливают, особенно такие — не просто из звёздной стали, а из пластика и полимеров, что едва ли уступают металлу и при этом в разы удобнее, почти как живые конечности. Свой Ритуал Плоти этот центурион прошёл давным-давно и пока не собирается менять автомат на кресло в тылу.

 — Центурия, встать! — он гаркнул, и мы подскочили с мест. — Вольно. Сесть. Моё имя — Раш-Фор Шуль, я назначен командиром вашей сотни. И, как командир, приветствую вас от имени нашего уважаемого генерала Куд-Ая и всего Имперского Легиона, поздравляю с началом новой жизни. Увы, она будет непростой с самых первых дней. Как вы уже могли догадаться, мы, живорождённые, создали вас в военных интересах нашей родной страны — Некрианской Империи. Вы — первые в своём роде солдаты, рождённые для войны. Синтезированные для войны из лучшего, чем располагает Легион. Официально вас называют синтетиками. В ваших жилах — кровь лучших мечников, лучших стрелков, лучших тактиков, поэтому скоро вы обнаружите, что армия для вас — родное место. Вы не чувствуете боли, у вас нет страхов, совести и душ — здесь это ни к чему. Так, это то, что я вам должен сказать от имени генерала. Теперь скажу от имени себя самого: не считайте меня простаком, которого можно вертеть на нетхах. Я двадцать лет по Галактике отгорбатился — в горячих точках служил. Знаю, как надо с подчинёнными обращаться, и на вас тоже найду управу. Вы — от вылупления умелые солдаты, но вы — не люди. Вы — низшая форма жизни, а людей из вас буду делать я. Хотите доказать обратное, хотите стать полноправными гражданами Империи и вместе с нами пожинать плоды победы — бейтесь с честью под моим началом. Мне всё равно, клоны вы или нет; мне нужны лишь хорошие солдаты. А хорошим солдатам под началом центуриона Шуля воздаётся по заслугам. И плохим тоже, а чтобы плохих солдат было как можно меньше, нужно запомнить Воинский Кодекс Имперского Легиона как можно лучше. Мне плевать, что в ваших СУЗИ он заложен; повторение — мать учения. Там всего четыре Догмата, так что за перенапряжение своей памяти можете не опасаться. Догмат первый: офицер для солдата есть единственный бог. Никаких других богов и богинь для солдата не существует. Авторитет офицера непоколебим, а приказы должны выполняться даже ценой собственной жизни. Догмат второй: имперские воины не бросают своих товарищей, потому что без товарищей воин — ничто. Догмат третий: некрианцы не сдаются, некрианцы не отступают, некрианцы не заключают мира. И четвёртый Догмат, самый главный: нарушения Догматов Воинского Кодекса Некрианского Имперского Легиона недопустимы и будут наказываться соответственно. Всё в порядке? Не лопнул ли у кого-нибудь мозг от избытка информации?

Центурия промолчала, приняв и обещания, и предупреждения.

 — Тогда перейдём к основному.

Он взял паузу, помолчал полминуты. По аудитории разнеслись шепотки клонов. Я, впрочем, не слушаю их. Тем временем, Раш-Фор взял в руки длинную палку с крючком на конце и подцепил им крючок на стене за своей спиной, потянув вниз. Вдоль стены выпрямился большой лист брезента. Центурион достал из кармана небольшой пульт, щёлкнул кнопкой, освещение в аудитории погасло. Всё, кроме прожектора за рядами слушателей. На брезенте появилась карта, и СУЗИ сразу определила, что это за место, но я решил не слушать энциклопедию пока что. Сейчас командир говорит.