25-й - [13]

 — Всё, стоять. Займём оборону здесь. — Коротко скомандовал Раш-Фор, и легионеры поспрыгивали на землю. — Разрешаю поесть. После этого третий контуберний — на разведку.

 — Третий контуберний, вы всё слышали. — Танкред бросил рюкзак и плюхнулся на него сверху. — Работаем челюстями поживее.

Место для отдыха выбрано неплохо: чистая от посевов полоска земли между границей пшеничного поля и невысоким холмом. Ни одного дерева в округе не встретишь, приятный ветерок гуляет по просторам, шелестя тысячами колосьев. Центурион выбрался к нам, прошёл танов двадцать туда-обратно, нагуливая аппетит, хотя и безо всяких прогулок наверняка проголодался.

В здоровенном котле мобильной кухни сварилось супа на всю центурию. С удовольствием позавтракав, всем десятком мы собрались выступать. Я оставил на себе только шлем и нательную часть доспеха, магазины к винтовке и пистолету рассовал по кармашкам разгрузочного жилета. Рюкзак брать не стал — из всех припасов мне сейчас нужны только боевые. Танкред построил контуберний в стороне от места привала и, деловито взвалив «Мясника» на плечо, раздал команды:

 — Рассредоточиться по местности. Дистанция между группами — триста танов. При обнаружении противника первыми в бой не вступать. Хищник, Танах и Дред — курс на северо-северо-запад. Брах и Левиафан — с вас левый фланг.

 — Принято, командир. — Шаргул и Танах первыми приподняли автоматы.

 — Бегом марш!

Вдвоём мы кинулись по указанному направлению, пригнувшись торсами к земле и опираясь при беге ещё и на руки — так салеу передвигаются быстрее всего, да и в высокой траве их труднее заметить. Некр моложе Земли, и разумная раса на нём появилась позднее, так что у салеу ещё много черт от животных предков. О том же говорят и легенды о сотворении: Тринадцать создали салеу позднее всех остальных существ. С другой стороны, учёные до сих пор не могут найти вид, от которого мы произошли. У нас есть признаки и рептилий, и амфибий. Мы нуждаемся в прогреве, как динозавры, умеем дышать под водой, чувствуем тепло на большом расстоянии, как змеи, можем ориентироваться по магнитным полюсам, как черепахи... Кто-то будто вложил в нас всё, что посчитал нужным и пригодным для выживания. Выходит, даже живорождённые — синтетики? Так недолго стать закоренелым креационистом. Не то чтобы это было плохо, но ведь и от доказательств эволюции никуда не денешься...

 — Чувствуешь? — промчавшись пару карадов, Левиафан вдруг упёрся ладонями и подошвами в почву столь резко, что чуть не упал. Затормозив, я перекинул «Дарашанку» со спины в руки и присел на колено, разглядывая раскинувшуюся перед нами рощу поверх травы.

 — Да. — Я насторожился вслед за товарищем и тоже высунул язык через ротовой клапан шлема. Рецепторы сразу распознали резкий запах феромонов. — Воняет...

 — Козлом. — Подсказал и завершил мою мысль Левиафан. Одним щелчком пальца он снял «Воительницу«с предохранителя. — Примерно за этим лесом.

 — Думаешь, бесхвостые?

 — Где есть их животные, там могут быть и они сами. Но вряд ли солдаты стали бы таскать животных за собой. Думаю, там просто ферма. Надо сходить посмотреть.

 — Сначала скажем нашим.

 — Да ну, зачем поднимать всех на уши? Вдруг там ничего важного? Сходим, глянем, тогда и свяжемся.

 — Левиафан, это не игры. Там может быть засада.

Он тихо и глухо зарычал, разозлившись из-за моего упрямства, но компромисс предложил:

 — Давай так: я схожу сам и сообщу о том, что найду. А если не выйду на связь через двадцать минут, ты скажешь всем, что у меня проблемы.

 — А вдруг тебя там убьют? Нет уж, идём вместе.

 — И вот обязательно было целую минуту тратить на споры, если ты и так согласен?

 — Да.

Он фыркнул, наконец-то заткнулся, и мы зашагали прямо через реку у опушки на север, пристально рассматривая окрестности. Инстинкты напряглись сильнее прежнего, я ощутил себя зверем на охоте, вот только не ясно ещё, мы с Левиафаном охотимся или же на нас охотятся те, кого мы ожидаем, но не хотим встретить.

С открытого места поскорее ушли, в том же темпе пробрались через лес и затаились за деревьями на опушке. Левиафана логика не подвела: перед нами раскинулось ещё одно поле, а уж на его-то просторах действительно виднеются строения фермы. Ближе всего к нам, танах всего в двадцати от опушки, краснеет стенами хлев или амбар, за ним видна сероватая крыша жилого дома; левее них просторный загон с овцами, но среди их голов и впрямь мелькают козлиные рога. От этого-то козлика и разит феромонами за карады.

 — Людей нигде не вижу. — Левиафан осторожно высунул голову из-за дерева. — Вон там, возле заборчика, стоял автомобиль. Может, хозяин уехал?

 — Не просто уехал. Он спасался. Впопыхах, бросив всю свою живность здесь, как только узнал, что Германия теперь воюет против Империи. А узнать он мог только этим утром. Ладно, пойдём дальше.

 — Кое-кто хотел позвать на помощь.

 — Позовём. Сначала сами всё осмотрим.

Инстинкт самосохранения чуть унялся. Раз ферма пуста, чего бояться? Выйдя из-за деревьев, мы двинулись дальше вперёд в полный рост, но всё-таки бегом и не убирая оружия. Если нигде не видно фермера, это не значит, что на ферме совсем никого нет. Немецких солдат, например.