2084: Конец света - [36]

А между тем, никакие крамольные, а тем более нечестивые мысли ни на мгновение не посещали головы друзей: Ати и Коа просто-напросто хотели узнать, в каком мире живут, и не для того, чтобы с ним бороться, – такое не по силам никому, ни человеку, ни богу, – а для того, чтобы научиться осмысленно переносить его и, насколько возможно, познать. Если идентифицировать боль, ее можно терпеть, и даже сама смерть превратится в способ существования, когда вещи называешь своими именами. Ну да, правда (и это тяжкое святотатство), они лелеяли надежду из этого мира сбежать: безумие, нечто невозможное, ведь мир настолько велик, что теряется в бесконечности, сколько же жизней подряд нужно прожить, чтобы выйти за его пределы? Но надежда часто двигается наперекор реальной действительности, и друзья повторяли себе как некую аксиому, что безграничного мира быть не может – ведь, не имея пределов, он растворился бы в небытии, не существовал бы, а раз есть рубеж, значит, его можно пересечь, более того, его нужно пересечь любой ценой, поскольку очень даже может быть, что именно по ту сторону границы и находится недостающая часть жизни. Но, Господи великодушный и непреложный, как же убедить верующих, что пора прекратить надоедать жизни, ведь она и так любит и принимает того, кого захочет?

Ати чувствовал себя виновным в том, что втянул благодушного Коа в свои фантазии. Пытался сам себя успокаивать, говоря себе, что его друг – врожденный бунтарь, первоклассный авантюрист, ведомый некоей первозданной силой. Внутренне Коа страдал и носил в душе тяжелую ношу, а кровь, текущая у него в жилах, обжигала сердце, ведь его дед был одним из самых опасных безумцев страны, который отправил на три последние Великие священные войны миллионы молодых мучеников, а его смертоносные проповеди до сих пор изучались в качестве поэзии в мидрах и мокбах, в силу чего количество добровольцев смерти продолжало расти. С самого детства Коа испытывал жгучую ненависть по отношению к этому миру, считающему себя выше других. Он бежал от него, но бежать недостаточно – бывает, приходится остановиться, и тогда мир догоняет и заключает в ловушку. Аби чувствовал отвращение к Системе, а Коа испытывал ненависть к людям, служившим Системе; это не одно и то же, но в конце концов первое без второго не обходится, поэтому можно было без труда представить себе, как их обоих повесят на общей веревке.

Понимая, как далеко они зашли, два друга вынуждены были признаться себе, что перешли ту грань, за которой движение в том же направлении означало бег навстречу смерти. Таким образом, действовать вслепую было нельзя. Уже то, насколько они продвинулись в своем возбуждении, до сих пор не обнаружив себя, можно считать своего рода чудом. Покамест они находились под прикрытием своего статуса: Ати был ветераном, пережившим туберкулез и вернувшимся из леденящего душу санатория в краю Син, а Коа носил знаменитое имя и числился выпускником не имеющей себе равных Школы Божественного слова, или ШБС.

Свой план они обсуждали между собой, советовались друг с другом, ожидали удачного момента, ежедневно оттачивая технику маскировки, безо всяких затруднений проходили по многу раз контрольно-пропускные пункты, умели, как никто другой, показать свои высокие достижения в набожности и гражданской дисциплине, за что квартальный мокби и судьи Нравственной инспекции ставили их в пример другим. В остальное время приятели занимались поисками тайных каналов, сбором информации, проверкой различных предположений. Они узнали очень многое, поняли, с какой легкостью можно найти то, что скрупулезно ищешь, и насколько разные уловки и нелегальное положение способствуют развитию изобретательности и как минимум быстроте реакции. Им уже стало известно следующее: все министерства и крупные учреждения сосредоточены в гигантском комплексе, расположенном в историческом центре города. Они и раньше слышали об этом, но чисто гипотетически, не принимая эту информацию всерьез. Речь шла об Абиправе, руководящем органе правительства Аби, в центре которого возвышалась Кийиба, величественная пирамида высотой не менее ста двадцати сикков и наземной площадью фундамента в десять гектаров, облицованная зеленым гранитом со сверкающими выступами красного цвета, этакая гигантская застывшая глыба, с глазом Аби на каждой из четырех сторон верхушки пирамиды, зорко наблюдающим за городом, непрерывно обшаривая верующих своими телепатическими лучами. Там размещалась штаб-квартира Справедливого Братства. Даже сто тысяч бомб не заставили бы это здание покачнуться. В основе проекта лежала забота о безопасности, да и об эффективности тоже, почему бы и нет, но первой и главной целью было показать мощь Системы и непостижимую тайну, на которой она зиждется; абсолютистский режим формируется именно таким образом, вокруг не поддающегося расшифровке колоссального тотема и вождя, одаренного нечеловеческими способностями; иными словами, идея в том, что мир и его составные части существуют и держатся исключительно потому, что вращаются вокруг избранного.

В пирамиде десятки тысяч управленцев трудились семь дней в неделю круглыми сутками, и каждый божий день несколько десятков тысяч посетителей, чиновников и торговцев, прибывших из всех шестидесяти провинций, толклись у входа в разнообразные учреждения, чтобы подать письменное прошение, записаться в какую-нибудь ведомость, сдать бухгалтерский отчет или пройти аттестацию. Дела попадали в недра гигантской машины и пускались в долгое путешествие протяженностью в несколько месяцев, а то и лет, после чего их отправляли в административные подземелья, где они подвергались особой обработке – какой именно, никто не знал. Наши друзья слышали разговоры о том, что подземелья тянутся до другого, совершенно непостижимого мира и что там есть один секретный, прорытый очень глубоко в земле туннель, ключ от которого имеется только у Верховного Командора и который предназначен для того, чтобы по нему в случае народного бунта Достойные могли удрать в… гетто! Ну надо же, когда люди ничего не знают, они и правда выдумывают что попало. На самом же деле вероятность бунта почти равнялась нулю, но еще менее вероятным было предположение, что у Достойных возникнет пошлая идея ползти под землей в гетто, к своему исконному врагу, в то время как они являются властелинами мира и на своих вертолетах и самолетах могут за короткое время достичь любой точки земного шара, а их летающие крепости, повсеместно зондирующие небесные просторы, способны уничтожить все живое на земле. Некоторая информация ничего не стоит, только отвлекает внимание. Скорее всего, туннель нужен был для того, чтобы Достойные и их благородные семьи добирались по нему до аэропорта или дворца Аби, который мог служить для них бомбоубежищем в те времена, когда Враг еще был могущественным и ежедневно сбрасывал на Абистан атомные бомбы.