2017. В терновом венце революций - [53]
И вот мы имеем огромное Дикое поле, где бегают лихие люди с автоматами и миномётами. Да, это случилось при Обаме – и Ливия, и Сирия.
Сотни тысяч убитых и миллионы беженцев.
Мало, однако, кому известно, что Муаммар Каддафи написал не только широко разрекламированную трёхтомную «Зелёную книгу», в которой объяснил принципы своей политической теории современного мира.
Каддафи ещё и автор сборника эссе и рассказов под общим странным названием «Деревня, деревня, Земля, земля и Самоубийство космонавта». В книге двенадцать текстов разной длины.
В Ливии эта книга была издана в 1992 году, в Германии появилась в немецком переводе в 2004-м, сейчас появляются эти тексты и в русском переводе.
В 2016-м, зная, какой конец постиг Муаммара Каддафи, его рассказ «Бегство в Ад» вызывает эффект фильма ужасов.
Ибо «братский лидер и руководитель революции» в 1992-м сумел увидеть весь ужас охоты на него, и ужас смерти, которая постигнет его 20 октября 2011 года.
Вот что писали СМИ в 2011-м: «Повстанцы сумели захватить раненого Каддафи, после чего его тотчас окружила толпа, которая стала издеваться над ним. Люди с криками «Аллаху Акбар!» принялись стрелять в воздух и тыкать в раны полковника автоматами. Каддафи с залитым кровью лицом повели к автомобилю, где посадили на капот. Из появившиеся позднее видеозаписей последних минут жизни Каддафи, стало очевидным, что он был убит в результате жестокого самосуда, захватившими его в плен повстанцами…»
Я процитирую здесь из рассказа «Бегство в Ад»: «Как жесток бывает народ, когда восстаёт, – сокрушительный поток, не щадящий ничего на своём пути. Народ не слушает ничьих криков о помощи, не помогает тому, кто в беде. От всякого человека народ отмахнётся небрежно, в сторону отбросит его. Тирания одного человека – самый лёгкий вид тирании, ведь в конечном счёте один человек – всего лишь человек. Группа людей избавится от него, как только пожелает, человека может устранить и другой такой же человек, сам по себе незначительный и ничтожный. Но тирания масс – самая суровая тирания, ибо кто противостанет сокрушительному потоку, слепой неодолимой силе?»
«Я люблю свободу народных масс, их вольное движение, без всякого господина над ними. Разбив оковы, они поют и ликуют, празднуя освобождение от боли и горя. НО КАК ЖЕ Я ИХ БОЮСЬ!..»
«Когда счастливы, массы бывают такими добрыми и носят тогда своих сыновей на руках. Так носили они Ганнибала, Барклая, Савонаролу, Дантона, Робеспьера, Муссолини и Никсона, но какими жестокими они становятся, когда разозлятся! Они отравили Ганнибала, сожгли Савонаролу, отправили Дантона на гильотину. Робеспьера погубила его любимая невеста, народ таскал по улицам труп Муссолини и плевал в лицо Никсону, навсегда покидавшему Белый дом, а за несколько лет перед тем рукоплескал его приходу!
КАК СТРАШНО! Кто воззовёт к бесчувственной душе масс и наделит её чувствами?.. В этом бесконечном рёве и грохоте кто будет услышан и понят? Кто кого обвинит?»
«Народные массы – это те, кто отравил Ганнибала, кто сжёг Савонаролу, уничтожил Робеспьера…»
«Вот что массы сделали и по-прежнему делают с такими личностями. Так на что же надеяться мне, бедному бедуину… Завидев меня, люди кидаются ко мне – построй нам хороший дом! Проведи хорошую телефонную линию! Построй дорогу к морю! Открой публичный парк! Налови нам рыбы! Напиши заклинание, которое бы нас защитило! Стань посаженным отцом для моей дочери!» Убей эту собаку и купи нам кошку!..»
«Я чувствую кожей, как массы, не имеющие жалости даже к своему спасителю, толпятся вокруг, обжигая меня своими взглядами. Даже когда они мне рукоплещут, они меня словно колют и щиплют».
«Так оставьте меня в покое. Зачем вы меня преследуете, зачем показываете на меня вашим детям? Даже они теперь бегут за мной и кричат: «Точно, это он!» Почему не оставите меня в покое....»
Герой Каддафи, понятно, что это сам Каддафи, спасается от преследующих масс, в самом, казалось бы, неподходящем месте – в аду. Именно там он отдыхает от тиранических масс.
«Я всегда чувствовал, что в вашем городе я был чем-то вроде опасного преступника, которого вы постоянно допрашивали и за которым следили. Вы задались целью не позволить мне быть самим собой, только тогда вы могли быть спокойны. Как же хорошо в аду…»
«Мне было в тысячу раз лучше, чем когда я жил среди вас. Вы гнали меня и лишали меня покоя, и мне пришлось спасаться бегством в ад.»
Единственный, возможно, случай в мировой истории, когда вождь, лидер, диктатор, публично заявил о своей боязни масс, о своём паническом страхе перед ними. Причём Каддафи признался в этом за 19 лет до того, как эти самые массы жестоко растерзали его.
Человек этот, живший на виду у всего мира, получается, скрывал глубочайшие и серьёзнейшие тайны.
Прежде всего, тайну страха перед теми самыми людьми, ради благоденствия которых он и построил Джамахирию, арабское социалистическое государство. Дал народу бесплатное образование и бесплатный бензин за счёт государства, осушил часть пустыни, провёл каналы и построил им современные жилища
Многое в жизни Каддафи осталось тайным. На самом деле мы даже не знаем даты его рождения. Называют по меньшей мере пять различных дат, от 1940 до 1942 года, неясно летом ли он родился, весной, осенью, и в каком году из этих трёх.
Роман «Это я — Эдичка» — история любви с откровенно-шокирующими сценами собрала огромное количество самых противоречивых отзывов. Из-за морально-этических соображений и использования ненормативной лексики книга не рекомендуется для чтения лицам, не достигшим 18-летнего возраста.
«Палач» — один из самых известных романов Эдуарда Лимонова, принесший ему славу сильного и жесткого прозаика. Главный герой, польский эмигрант, попадает в 1970-е годы в США и становится профессиональным жиголо. Сам себя он называет палачом, хозяином богатых и сытых дам. По сути, это простая и печальная история об одиночестве и душевной пустоте, рассказанная безжалостно и откровенно. Читатель, ты держишь в руках не просто книгу, но первое во всем мире творение жанра. «Палач» был написан в Париже в 1982 году, во времена, когда еще писателей и книгоиздателей преследовали в судах за садо-мазохистские сюжеты, а я храбро сделал героем книги профессионального садиста.
Возможно, этот роман является творческой вершиной Лимонова. В конспективной, почти афористичной форме здесь изложены его любимые идеи, опробованы самые смелые образы.Эту книгу надо читать в метро, но при этом необходимо помнить: в удобную для чтения форму Лимонов вложил весьма радикальное содержание.Лицам, не достигшим совершеннолетия, читать не рекомендуется!
«...Общего оргазма у нас в тот день не получилось, так как Наташа каталась по полу от хохота и настроение было безнадежно веселым, недостаточно серьезным для общего оргазма. Я читал ей вслух порносценарий...»Предупреждение: текст содержит ненормативную лексику!
«Что в книге? Я собрал вместе куски пейзажей, ситуации, случившиеся со мной в последнее время, всплывшие из хаоса воспоминания, и вот швыряю вам, мои наследники (а это кто угодно: зэки, работяги, иностранцы, гулящие девки, солдаты, полицейские, революционеры), я швыряю вам результаты». — Эдуард Лимонов. «Старик путешествует» — последняя книга, написанная Эдуардом Лимоновым. По словам автора в ее основе «яркие вспышки сознания», освещающие его детство, годы в Париже и Нью-Йорке, недавние поездки в Италию, Францию, Испанию, Монголию, Абхазию и другие страны.
• Эксцессы• Юбилей дяди Изи• Мой лейтенант• Двойник• On the wild side• Американский редактор• Американские каникулы• East-side — West-side• Эпоха бессознания• Красавица, вдохновляющая поэта• Муссолини и другие фашисты…• Press-Clips• Стена плача• The absolute beginner• Трупный яд XIX века• Веселый и могучий Русский сексЛицам, не достигшим совершеннолетия, читать не рекомендуется!
«Пассажиры первого класса на тонущем корабле» — последняя книга безвременно ушедшего из жизни американского социолога Ричарда Лахмана (1956–2021) — подводит итог основных тем его исследований: конфликты между элитами европейских государств, формирование современной глобальной системы политической власти, упадок США как сверхдержавы. В этой работе Лахман, во многом опираясь на свои предыдущие, уже выходившие в России книги «Капиталисты поневоле» и «Государства и власть», анализирует механизмы обретения, удержания и утраты глобальной гегемонии с акцентом на современном американском материале.
В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, дает своеобразный мастер-класс, показывая, что литература и философская рефлексия нисколько не противоречат друг другу Одна из любимых идей автора – что только в философском контексте становится внятным художественный текст.
В книге приводятся свидетельства очевидца переговоров, происходивших в 1995 году в американском городе Дейтоне и положивших конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине и первому этапу югославского кризиса (1991−2001). Заключенный в Дейтоне мир стал важным рубежом для сербов, хорватов и бошняков (боснийских мусульман), для постюгославских государств, всего балканского региона, Европы и мира в целом. Книга является ценным источником для понимания позиции руководства СРЮ/Сербии в тот период и сложных процессов, повлиявших на складывание новой системы международной безопасности.
Эта книга рассказывает об эволюции денег. Живые деньги, деньги-товары, шоколадные деньги, железные, бумажные, пластиковые деньги. Как и зачем они были придуманы, как изменялись с течением времени, что делали с ними люди и что они в итоге сделали с людьми?
Дети Сети – это репортаж из жизни современных тинейджеров, так называемого поколения Z. Загадочная смерть, анонимные чаты в дебрях даркнета и вчерашние дети, живущие онлайн и мечтающие о светлом будущем. Кто они, сегодняшние тинейджеры? Те, чьи детство и юность пришлись на расцвет Instagram, Facebook и Twitter. Те, для кого онлайн порой намного важнее реальной жизни. Те, кто стал первым поколением, воспитанным Интернетом.
Эпический по своим масштабам исход евреев из России в конце двадцатого века завершил их неоднозначные «двести лет вместе» с русским народом. Выросшие в тех же коммунальных квартирах тоталитарного общества, сейчас эти люди для России уже иностранцы, но все равно свои, потому что выросли здесь и впитали русскую культуру. Чтобы память о прошлом не ушла так быстро, автор приводит зарисовки и мысли о последнем еврейском исходе, а также откровенно делится своим взглядом на этические ценности, оставленные в одном мире и приобретенные в другом.