200 знаменитых отравлений - [134]

После казни 16 октября 1945 года остальных осужденных их трупы, как и труп Геринга, были вывезены в крематорий и сожжены, а прах выброшен в реку. Но о Германе Геринге не забыли.

ОТЕЦ ГЕОПОЛИТИКИ

Идеология нацизма, которую Гитлер изложил с помощью Гесса в своей книге «Майн кампф», родилась не на пустом месте. Начало XX века было временем, когда зарождались первые учения о глобализации, когда, под воздействием Первой мировой войны, исчезала романтическая философия XVIII и XIX веков. На смену ей приходят прагматические, пахнущие кровью и оружейной смазкой учения о новом миропорядке.

Одним из таких новых философов был профессор и отставной генерал Карл Хаусхофер. В историю он вошел под именем «отца геополитики». Его мысли о новом мировом порядке вдохновили Гитлера на создание Третьего рейха. Будущий фюрер в свободное время с удовольствием читал основанный в 1924 году Хаусхофером журнал «Цейтшрифт фюр геополитик», считая себя интеллектуалом.

Хаусхофер заявлял, что «право и долг Германии – завоевание территорий на Востоке» и ее общая «реорганизация» на основе англо-германского союза. Конфликт с Англией и распад Британской империи не в германских интересах. Он не приветствовал войну Германии с Англией из-за Польши. Германия вообще не имела права на войну до тех пор, пока не заключен пакт с Англией.

После поражения Франции Хаусхоферу стало ясно, что следующей весной Гитлер нападет на Россию, что грандиозное наступление будет проиграно, что Красная Армия в своем контрнаступлении достигнет сердца Европы, и Германия будет вынуждена безоговорочно капитулировать.

Фактически профессор так и не был востребован нацистами, которые, кичась, называли себя его учениками. Его идеи о создании единой Европы, о создании общеевропейского рынка не были нужны творцам «нового порядка». Тем более пессимистические прогнозы Хаусхофера в тот момент, когда танки Гота рвались к Москве.

Хаусхофер замкнулся в своем профессорском уединении, но абстрагироваться от окружающего мира ему не удалось. Под воздействием отца сын профессора примыкает к заговору против Гитлера. Когда в июле 1944 года заговорщики были разгромлены, сын Хаусхофера кончает жизнь самоубийством. Перед смертью он проклял отца за его идеи, породившие гитлеровский режим. Надломленный морально, Хаусхофер встречает май 1945 года как конец света. С его точки зрения, поражение Германии и Нюрнбергский процесс зачеркивали его жизнь как немца и как ученого.

В 1946 году, после казни в Нюрнберге верхушки Третьего рейха, он в своем профессорском особнячке обливает бензином себя и жену, бросает спичку, а затем принимает яд. Как всякий добропорядочный немец, Хаусхофер был основателен даже в смерти.

Семью годами ранее не так драматично, но тоже по своей воле ушел из жизни человек, который своими исследованиями раскрыл психопатологическую сущность нацистского режима. Изгнанный из рейха, в эмиграции покончил с собой великий Зигмунд Фрейд. Он умер через несколько дней после начала Второй мировой войны -23 сентября 1939 года, когда извращения в человеческой психике, которые он изучал всю жизнь, вырвались на свободу. Возможно, это ускорило его решение. По просьбе Фрейда доктор в течение двух суток вводил ему определенные дозы морфия, после чего наступило состояние комы, и Зигмунд Фрейд тихо ушел из обезумевшего мира.

ОТРАВЛЕНИЯ В ЯНЬАНИ

Продолжая старую традицию китайских императоров, которые считали яды лучшим средством устранения своих приближенных, Мао Цзэдун использовал отравляющие вещества для упрочения своей власти в партии.

Засев с остатками китайской Красной армии в глухом местечке в провинции Шэнси (Особый район Китая со столицей в Яньани, основан в 1935 году), подальше от японцев-милитаристов, Мао начал чистку рядов партии, которая шла беспрерывно с начала сороковых и до конца 1945 года. Это прореживание коммунистических рядов получило красивое китайское название – «Движение за упорядочение стиля».

Как свидетельствует один из тогдашних партийных руководителей КПК Ван Мин, впоследствии нашедший прибежище в СССР, «абсолютному большинству руководящих деятелей, кадровых работников, членов партии Мао Цзэдун также наносил различной степени удары». Кроме него самого, его тогдашнего «самого близкого союзника и соратника» Лю Шаоци и некоторых так называемых «прирожденных маоцзэдунистов», все руководители и кадровые работники характеризовались как «элементы, подозреваемые в контрреволюции», а все партийные организации в гоминьдановских районах считались «контрреволюционными организациями, которые под прикрытием красного знамени действуют против красного знамени». «Применив всевозможные методы обмана и клеветы, угроз и насилия, – пишет Ван Мин, – он заставил всех признать себя либо догматиками, либо эмпиристами, то есть «пленниками и помощниками догматиков» и, конечно, всех без исключения проводниками… так называемых «левой» и «правой» линий Ван Мина. Кроме того, жестокими пытками он заставил значительную часть коммунистов и комсомольцев признать себя «предателями», «контрреволюционерами» и «шпионами» Гоминьдана, империалистов и Советского Союза. Многие из тех, кто не признавал себя преступниками, были арестованы или убиты, или совершили самоубийство. Так продолжалось более трех лет». Ван Мин вовремя сбежал, остался жив и доживал свои дни на московской даче в Серебряном Бору.