200 лет спустя. Занимательная история каучука - [11]

Но и в самые тяжелые минуты Гудьир верит, что его открытие пробьет себе дорогу. Он был прозорлив: в конечном счете так и произошло. Полученная по способу Гудьира резина была столь хороша, что ее начали производить сначала во всей Америке, а потом и во всем мире.

Но как только метод Гудьира стал широко известен, у Чарлза появляются новые неприятности. Находится немало шарлатанов, которые заверяют, что это вовсе не его изобретение. Начинаются судебные тяжбы, отнимающие у Гудьира много сил и здоровья.

В этой ситуации Гидьир вновь мог утешать себя тем, что он не одинок. Еще известный изобретатель Вестингауз остроумно заметил, что каждое удачное изобретение неизбежно проходит три ступени. Первая ступень — это когда говорят, что предлагаемая вещь нелепа или невозможна. Вторая ступень — когда опубликовано патентное описание; тогда каждый может подражать изобретению, пытаясь обойти автора, и заявляет: “А эта вещь не нова”. Наконец, третий этап наступает тогда, когда ценность изобретения стала очевидна даже противникам; тогда говорят: “Да тут нет никакого изобретения”.

Это замечание не только остроумно, но, к сожалению, и справедливо. Гудьир прошел через все три этапа.

Ему долго отказывали в том, что он сделал открытие. Наконец, в декабре 1841 года, он получил заявочное свидетельство на открытие вулканизации. Но патента он еще не имел. Ему выдали патент лишь в июне 1844 года.

А пока что, не дожидаясь патента, Гудьир отправляет в Англию одного из доверенных людей с поручением: тайно, не разглашая секрета изобретения, попытаться его продать английским предпринимателям.

Приехав в Англию, посол Гудьира встретился с представителями компании “Макинтош” и продемонстрировал им образцы резины, которая не затвердевала на ходу, не таяла на жаре, не растворялась в маслах.

Все это выглядело очень заманчиво, но столько уже людей погорели на каучуке, что теперь каждую новинку встречали очень осторожно. Дело еще осложнялось тем, что Гудьир запретил рассказывать какие-либо подробности изготовления своих образцов. А англичане боялись покупать кота в мешке. Поэтому фирма “Макинтош” отказалась от приобретения открытия Гудьира, мотивируя свой отказ тем, что они, во-первых, не знают и не понимают его сущности, а во-вторых, не уверены, что это дело прибыльно.

Тогда представитель Гудьира встретился с неким Брокдоном, работавшим у Хэнкока. Брокдон пытался в то время организовать выпуск резиновых втулок для пивных бочонков, поэтому его заинтересовало предложение Гудьира. Но он тоже ничего не знал о его сущности. Однако он поступил хитрее, чем Макинтош. Он решил показать образцы Хэнкоку, в то время, несомненно, самому большому специалисту в Англии.

Томас Хэнкок в те годы — а это было осенью 1842 года — также интересовался способами “вылечивания” каучуковых изделий. Поэтому, когда Брокдон принес ему образцы, лишенные всех тех недостатков, от которых сам он никак не мог избавить свой каучук, он сразу же заинтересовался ими.

Но он решил не покупать изобретение Гудьира, он встал на путь, который мы теперь называем экономическим шпионажем. То есть он решил раскрыть секрет Гудьира. В то время не было лабораторий, оснащенных приборами, которые сразу же могут проанализировать состав вещества. Хэнкок, как и все резинщики того времени, владел лишь одним способом анализа. Он взял образец Гудьира и начал его жевать, обнюхивать, растягивать. Проделав эти не слишком научные операции, он пришел к выводу, что образец пахнет серой.

Путь нащупан.

Но у Хэнкока нет твердой уверенности, что дело именно в сере. Поэтому он готовит разные образцы — и с серой и без серы. И принимается их нагревать. Но, в отличие от Гудьира, он греет их очень короткое время. Поэтому, как он ни старается, особых улучшений не заметно. Но все же какая-то перемена есть, он это скорее чувствует, чем видит. И он решает рискнуть — поверить в свою интуицию. Он подает заявку на патент.

Теперь у него есть всего шесть месяцев; через полгода он обязан представить подробное описание патента.

А что он может описать?

Но выхода нет — заявка подана. И Хэнкок с утра до ночи, а иногда и ночи напролет лихорадочно ищет подтверждения своей догадки. Его подстегивает мысль, что Гудьир уже нашел то, что он только ищет. Значит, его поиски не напрасны, значит, существует какой-то метод. И он знает также, что патент на этот метод Гудьир еще не получил.

Он торопит свои исследования, он гонит опыты один за другим, но результатов все нет.

Отпущенные месяцы неумолимо уходят.

Пытаясь сдержать свое нетерпение и злость, Хэнкок решает определить температуру, до которой он нагревает каждый из образцов. Но у него нет точных средств для измерения температуры. Поэтому он делает так: он берет расплавленную серу, и ее температуру, поскольку она всегда одинакова, принимает за эталон. Потом он опускает в ванну с расплавленной серой различные образцы, держит их там разное время и смотрит, что из этого получается.

Получается вот что. Те пластинки, которые находились в ванне длительное время, потемнели и стали похожими на образцы Гудьира. Хэнкок догадывается, что желанная перемена связана и с длительным нагреванием, чего он раньше не делал, и с поглощением серы каучуком. Очевидно, он добавлял серы в смесь недостаточно.