20 великих исследователей, изменивших мир - [4]
Я посмотрел на паруса своих трёх кораблей, вяло свисающие с мачт, и на флаги с большим зелёным крестом и золотыми инициалами «Ф» и «И». «Мы отплываем, и да свершится Божья воля!» – приказал я. Сам я плыл на каракке «Санта-Мария», на которой было 90 человек команды. Затем я дал царственный знак капитанам двух каравелл – Мартину Алонсо Пинсону и его брату Висенте Яньесу. Мой голос нарушил рассветную тишину гавани Палос-де-ла-Фронтеры. «Санта-Мария», «Пинта» и «Нинья» пересекли гладь бухты и взяли курс на запад, и пассат наполнял наши паруса.
Много недель мы провели в море, но 10 октября Мартин Алонсо подошёл ко мне в тревоге: «Господин, матросы очень устали. Нам грозит бунт. Как вам хорошо известно, команда лишь раз в день получает горячую пищу. Люди спят на жёстких досках палубы и измучены болезнями». «Если через три дня мы не достигнем берега – повернём назад», – пообещал я.
Наконец, 12 октября в 2 часа ночи мы увидели землю. Впервые за всё плавание никто из нас не спал в те 3 часа, которые потребовались, чтобы высадиться на сушу. Слишком много ожиданий, слишком много надежд… Утром на берегу нас ожидало множество туземцев, ещё более взволнованных, чем мы. Я назвал их индейцами. Я не знал, что совершил ошибку и что эта земля – не Индия, а Америка. Не знал я и того, что благодаря нашему путешествию моё имя переживёт века и что другие, такие же как я, несмотря на неблагородное происхождение и превратности судьбы, будут делать историю.
Васко да Гама
Мореплаватель
Синиш, Португалия, 1469 г. – Кочин, Княжество Кочин, 1524 г.
Это было в феврале 1497 года. Король Португалии Мануэл сидел в мягких туфлях перед очагом, читая дворцовые документы. Мне в ту пору не было и 20 лет, и я не знал, что такое страх, поэтому вошёл в комнату без представления. Некоторое время король делал вид, что не замечает меня, но я не трогался с места, и тогда он посмотрел мне в глаза и сказал: «Я был бы доволен, если бы вы, дон Васко да Гама, рыцарь королевского двора, приняли назначение. Ваша благородная семья из Эстремадуры уже дала нам смелых воинов и моряков. Ваша судьба была предопределена с детства». «Это большая честь – служить Вашему Величеству», – ответил я, преклоняя колено.
«Я не боюсь темноты. Уж лучше погибнуть, чем существовать, никогда не живя по-настоящему».
Король продолжал: «Ваша служба не будет лёгкой и простой. Однако если вы хорошо себя проявите, почёт и богатство вам обеспечены. Испания благодаря Колумбу открыла новый путь в Индию. Он поплыл на запад, сделав торговые пути проще и дешевле. Мы, португальцы, не должны отставать! Вот почему я решил построить четыре каравеллы на лиссабонских верфях. Первые две, „Сан-Габриэл“ и „Сан-Рафаэл“, удивят самого Бартоломеу Диаша, опытного моряка, который уже пытался пройти вдоль берега. Ещё две, „Берриу“ и грузовое судно для провианта, будут построены на верфях Серниги – семьи из Флоренции, осевшей в Лиссабоне». «Если западное побережье принесло такие плоды, восточное тоже не разочарует нас, – добавил я уверенно. – Я готов делать всё, что мне прикажет ваше величество!» – «Хорошо. Ты поведёшь адмиральскую каравеллу „Сан-Габриэл“!» – «Эта честь окупит все усилия, которые от меня потребуются», – с этими словами я встал и почтительно поцеловал руку короля.
Я был почти мальчишкой, когда 8 июля 1497 года мы отчалили от берегов Белема недалеко от Лиссабона. Под моей командой находилось 170 человек. Отплытие сопровождал барабанный бой, аплодисменты и звуки труб.
Спустившись по реке Таго, мы вышли в открытое море. Я держал в руках астролябию с португальским гербом и королевской печатью. В плавании она должна была помогать определять наше местоположение, ориентируясь по солнцу. Для нас это была сама надежда.
Через 3 недели, подгоняемые пассатом, мы достигли Кабо-Верде (островов Зелёного мыса), где запаслись свежей провизией. Отсюда, вместо того чтобы плыть вдоль берегов Африки, как все, я направился в открытое море, к оконечности Африки. И мне это удалось – впервые в истории.
4 ноября, пробыв в море 3 месяца и преодолев почти 6500 километров, мы достигли бухты, берега которой населяли темнокожие туземцы. Её мы впоследствии назвали бухтой Святой Елены. Они охотились на морских и сухопутных животных и выращивали овощи.
Отсюда мы возобновили наше путешествие и после тяжёлой схватки с морем, которое казалось нам чудовищем с тысячью щупалец, в полдень 22 ноября обогнули мыс, который Бартоломеу Диаш назвал мысом Бурь и который король Жуан II позже переименовал в мыс Доброй Надежды из-за необычайно выгодных коммерческих перспектив.
«Капитан! – сказал младший офицер, войдя в мою каюту. – Команда валится с ног от усталости и болезней, и провизия на исходе».
«Правьте в бухту Мосселбай. Там мы найдём еду и воду и разгрузим „Берриу“, которая больше не может плыть. Затем мы установим знак, который покажет, что эта земля отныне принадлежит королю Португалии».
Команда выполнила все приказы, но знак убрали туземцы – их непросто было переубедить.
Мы достигли Мозамбика и бросили якорь возле устья реки Замбези. Когда я увидел людей в тюрбанах, сразу понял – наша цель близка. Я надеялся, что с ними удастся найти общий язык, но вместо этого они напали на нас. Вероятно, они увидели в нас конкурентов и испугались, что мы нарушим их торговую монополию.
