2 - [5]

– Итак, – знакомо начал он, стягивая ремешок с шеи, – Ты заделалась в писатели?

– В некотором роде, – сухо ответила я.

– Где черпаешь идеи? – с насмешкой произнёс Артур, отворачиваясь.

– Да так, – я расслабила плечи, когда он отошёл от меня на приличное расстояние, – То там, то сям.

– Все имена, личности, события и переплетения судеб являются вымышленными, – издевательским тоном сказал он, усаживаясь за письменный стол.

– Подай на меня в суд, – сквозь зубы процедила я.

Он задумчиво хмыкнул, дёргая беспроводную мышку ноутбука. Экран ожил и на нём появилась экранная заставка. Хмыкнув ещё раз, Артур повернулся на стуле и кивнул на монитор.

– Знакомо?

Я пригляделась внимательнее и мои брови медленно поползли вверх. На экране красовалась женская нога. Определённо – моя, потому что у обладательницы этой ноги было шесть пальцев.

– Мило, – вырвалось у меня с улыбкой.

Артур фыркнул и потёр лицо, а потом бросил на меня короткий взгляд.

– Садись, чего в дверях застыла? – он указал рукой на складной стул рядом с собой.

Неуверенной походкой я направилась в его сторону, и опустила свою пятую точку на твёрдое пластиковое сиденье. Артур пододвинул меня ногой к себе, и я оказалась в неловком положении между его ног, почти упираясь коленками ему в причинное место.

Я сглотнула, и начала искать взглядом что—нибудь, за что можно было бы зацепиться. Ничего не найдя – убранство студии было достаточно лаконичным – мой взгляд снова вернулся на Артура.

– Ты говорил, у тебя есть идеи для обложки, – натянуто сказала я, пытаясь вжаться лопатками в спинку стула.

– Я соврал. У меня нет никаких идей, – он наклонился, и положил ладони мне на колени.

– Зачем соврал? – я криво усмехнулась.

В ответ он пожал плечами, и начал водить круги большими пальцами по моей оголённой коже.

– Мне извиниться? – лукаво улыбнулся Артур, не отрывая взгляда от моих коленок.

– Попробуй.

Он шумно выдохнул и обхватил мои бёдра руками, потянув меня на себя. Я неуклюже ударилась о подлокотники его кресла, и недовольно пискнула. Артур поднялся, усадил меня на стол, захлопнув быстрым движением крышку своего ноутбука.

– Значит, всё было супер? – прошептал он мне в щёку.

Я что—то нечленораздельно булькнула, утонув в уже знакомом мне запахе амбры и чего—то сладкого, похожего на ваниль.

– Значит, ничего для тебя не значит? – продолжал он, прокладывая горячими губами дорожку из поцелуев на моей шее.

Обхватила его плечи руками, и меня обожгло его кожей. Глаза закрылись от предвкушения чего—то знакомого и острого, неожиданного и непредсказуемого; пока он расстёгивал пуговицы моей клетчатой рубашки.

– Значит, тебе всё равно? – хрипло спросил Артур прямо у моих губ.

– Да, мне всё равно, – так же хрипло ответила я, и открыла глаза, чтобы утонуть в его пожелтевших зрачках.

– Врушка, – прошептал он, погладив мою щёку кончиком указательного пальца.

Все мои внутренности разом упали и сорвались в пропасть. Голова закружилась, а руки сами стали стаскивать с него футболку, ту самую, с портретом российского президента.

Я хотела прикоснуться к нему. Хотела трогать это великолепие везде, хотела ощущать каждый его сантиметр надо мной; подо мной; внутри себя. Хотела эти губы, которые не целовали – нет. Наказывали. Его зубы покусывали мой язык, мою нижнюю губу, и ощущения были настолько острыми, что граничили с оргазмом.

Его тело осталось таким же: совершенная, золотистая кожа с мягкими волосками. Чёткий рельеф мышц. Длинные волосы были собраны в хвост, но мне хотелось распустить их; пропустить через пальцы, сжать в ладони, уткнуться в них носом.

Артур отстранился, чтобы расстегнуть пуговицы на моих шортах. Мне пришлось приподняться, опираясь о стол, пока он стаскивал их вместе с трусиками. Он погладил большим пальцем надпись под моей тазовой косточкой и попросил:

– Прочитай.

– Você brincou com fogo, – прошептала я, не в силах оторвать взгляда от завораживающих движений, пока он расстёгивал джинсы одной рукой; а другой держал презерватив, разрывая фольгу зубами.

Я стащила с себя рубашку; и завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Когда чашечки бюстгальтера соскользнули вниз, и я отбросила эту вещицу в сторону. Член Артура дрогнул, и мне пришлось облизать пересохшие губы.

– Твою мать, – простонал он, надевая презерватив.

Шагнув ко мне вплотную, он снова обхватил мои бёдра ладонями и направил головку к моему входу.

– Только не кричи, Кира, – шепнул он, чуть наклонившись, – Здесь тонкие стены.

А затем он вошёл в меня до упора.

Мой рот раскрылся в немом крике, но я не издала ни звука. Пришлось крепко зажмуриться, так остро это было. На коже выступила испарина, я отчётливо это почувствовала. Ладони, сжимающие край стола, ослабли, и я рухнула бы; если бы рука Артура не обхватила мою спину.

– Чёрт, – прошипел он в мой висок, – Ты не была такая тугая.

Боже, он может заткнуться?

Я повела бёдрами, подстраиваясь. Он дёрнулся в ответ, достигая каких—то невероятных глубин во мне, и сдавленно застонал мне в волосы. Медленно выйдя из меня, он снова вошёл с очередным тихим стоном и начал двигаться.

Это было идеально. Чёткое давление; знакомый ритм. Туда—обратно, туда—обратно, и так до бесконечности. Моя спина покрылась потом; на его груди тоже выступили крошечные капельки, и я невольно подняла лицо, чтобы слизать их. Ответом мне был воздух, со свистом вырвавшийся из его лёгких. Я провела ладонью по его руке, и обхватила плечо, ища опоры; но Артур наклонился, опрокинув меня на стол и убрал руку из—за моей спины.