1Q84. Книга 3. октябрь-декабрь - [10]

Поставщики работали живо и результативно. Без лишнего шума и топота ног. За минут двадцать закончив работу, они открыли дверь и вышли. Слышно было, как они запирали из коридора замок и дали условный знак, нажав на кнопку звонка. Для верности Аомамэ подождала пятнадцать минут, вышла из спальни и, убедившись, что никого нет, заперла дверь изнутри на засов.

Крупногабаритный холодильник содержал продукты на целую неделю. На этот раз это были не стерилизованные продукты, которые можно было наскоро готовить на электроплитке, а в основном совсем свежие. Разнообразные овощи и фрукты. Рыба и мясо. Тофу, морская капуста и натто.[1] Молоко, творог, апельсиновый сок. Дюжина яиц. Чтобы не оставлять лишнего мусора, все было выложено из коробок и аккуратно обернуто целлофановой пленкой. Они довольно точно знали, в каких продуктов Аомамэ нуждается ежедневно. Как об этом узнали?

У окна стоял велотренажер. Небольшой, но высокого качества. Его экран показывал скорость движения, пробег и количество затраченной энергии. А также количество оборотов в минуту и пульс. Стояло скамеечный спортивный снаряд для тренировки мышц живота, спины и плеч. С помощью прилагаемых инструментов все можно было просто складывать и разбирать. Аомамэ умела ими пользоваться. Модели тренажеров были простые, но полностью ее удовлетворяли. Их двух хватило, чтобы обеспечить Аомамэ нужной нагрузкой.

Лежала и металлическая бита в мягкой упаковке. Аомамэ вынула ее и несколько раз взмахнула ею. Серебристо сверкая, новенькая бита со свистом резанула воздух. Ее приятная тяжесть успокоила Аомамэ. Прикосновение к бите напомнили ей также о днях юности, проведенных с Тамаки Оцука.

На столе лежали тома «В поисках утраченного времени» Пруста. Не новые, но без следов того, что их кто-то читал. Всего пять штук книг. Аомамэ взяла один том в руки и перевернула его страницы. Кроме того, лежало несколько журналов — еженедельников и ежемесячников. А еще пять новеньких нераспечатанных видеокассет. Неизвестно, кто их подбирал, но это были новые фильмы, которые Аомамэ еще не видела. Она не привыкла посещать кинотеатры, а поэтому не испытывала неудобства, что некоторые пропустила. В большом бумажном пакете универмага содержалось три свитера. От грубого до тонкого. Две толстые фланелевые рубашки, четыре тенниски с длинными рукавами. Все одноцветное, простого кроя. Подходящего размера. Были также грубые носки и колготки. Все, нужное для того, чтобы пробыть здесь до конца декабря. Очень хорошая подготовка.

Аомамэ отнесла эту одежду в спальню, одну часть положила в ящик, а вторую повесила в шкаф. Когда, вернувшись на кухню, пила кофе, зазвонил телефон — сначала трижды, а затем, после короткого перерыва, еще раз.

— Груз доставили? — спросил Тамару.

— Спасибо. Кажется, подобрано все нужное. Спортивного снаряжения достаточно. Осталось только прочесть Пруста.

— Если мы что-то пропустили, то смело говорите, не стесняйтесь.

— Так и сделаю, — ответила Аомамэ. — Правда, определить, что вы пропустили, не просто.

Тамару откашлялся.

— Может, это не к месту будет сказано, но позвольте вас предостеречь.

— О чем?

— Замкнуться самой надолго в тесном месте, ни с кем не встречаться и не разговаривать — все это, если реально попробовать, нелегко перетерпеть. Даже вроде бы не поддающийся человек через некоторое время завоет. Особенно если за ним охотятся.

— А разве я когда-то жила в просторном месте?

— Возможно, это — ваша сильная сторона, — ответил Тамару. — Но все равно лучше быть настороже. Если напряжение непрерывно будет продолжаться, то незаметно нервы растянутся, как резина. А когда полностью растянутся, то вернуться обратно не смогут.

— Постараюсь быть начеку, — сказала Аомамэ.

— Кажется, я уже говорил, что вы — внимательный человек. Практический и терпеливый. Но себя не переоценивайте. Как только потеряете бдительность, то, несмотря на свою внимательность, обязательно сделаете ту или иную ошибку. Одиночество разъедает человека, словно кислота.

— Я думаю, что не одинока, — объявила она наполовину Тамару, наполовину себе. — Одна-одинешенька, и не одинока.

На том конце телефонной линии на минуту воцарилось молчание. Видимо, собеседник раздумывал, какая разница между словами «Один-единственный» и «Одинокая».

— Во всяком случае, теперь буду еще осторожнее. А за ваше предостережение спасибо, — сказала Аомамэ.

— Я хотел бы, чтобы вы поняли одно, — предостерег Тамару. — Мы всеми силами вас поддерживаем. Но если возникнет какая-нибудь неизвестная экстремальная ситуация, может быть, вам самой придется из нее выбираться. Может, мы не сможем вовремя примчаться к вам на помощь. Или же какие-то обстоятельства вообще станут нам мешать. Скажем, если наши отношения с вами станут нежелательными.

— Я это хорошо понимаю. Поэтому собираюсь сама себя защитить, потому как сама решила здесь остаться. С помощью металлической биты и вашего подарка.

— Этот мир жесток.

— Потому что, если есть желание, то обязательно будет испытание, — сказала Аомамэ.

Тамару снова еще немного помолчал, а потом сказал:

— А вы слышали о методике последнего испытания кандидата в следователи тайной полиции при Сталине?