1993. Расстрел «Белого дома» - [168]

А. В. Руцкой воспринял это требование «с явным облегчением» и предложил В. Терехову, взяв на себя роль парламентера, первому выйти из здания с белым флагом. Выполнить эту роль ему не удалось. Когда он спустился на первый этаж, какие-то вооруженные люди сначала положили его на землю, затем предложили вместе с другими лежащими на полу перейти в подвал. В результате, по мнению В. Терехова, из этой договоренности ничего не вышло.[2755]

Однако дело заключалось совсем не в этом. Сразу же после разговора с В. С. Черномырдиным в одном из окон Дома Советов появилось белое полотнище — знак капитуляции.[2756]

Поэтому, если бы Кремль действительно не желал дальнейшего кровопролития, руководители «штурма» должны были дать команду прекратить стрельбу. Между тем именно в этот момент она приобрела еще более варварский характер.

«Вдруг, — пишет Р. С. Мухамадиев, — помещение, в котором мы сидели, словно взорвалось. Под ноги поющих женщин упало знамя какой-то республики (в зале заседаний Совета Национальностей висели знамена всех республик, входящих в Российскую Федерацию). Люди, стоявшие в проходах, пригнули головы, присели на карточки. Кто-то ахнул, кто-то вспомнил Бога. Поначалу я подумал: на крышу упала бомба. Действительно, чтобы зашаталось здание, занимающее целый квартал, надо думать, нужна невесть какая сила. Я посмотрел на часы. Они показывали 9 ЧАСОВ 45 МИНУТ 4 октября 1993 года».[2757]

Но это была не бомба. Это около 10.00 по зданию парламента начали стрелять из танков.

В газетах того времени можно встретить утверждения, что «армейские подразделения ответили огнем танков» только после того, как «мятежники открыли стрельбу по правительственным войскам».[2758]

Между тем никто из Дома Советов до этого не стрелял, а, по плану, с обстрела танками должен был начаться его штурм. Почему же события стали развиваться по другому сценарию?

Г. И. Захаров обвиняет П. С. Грачева в том, что он якобы прислал танки «только к обеду».[2759] В действительности танки появились в столице утром, но без боеприпасов. Их подвезли позднее.[2760] А когда танки были обеспечены снарядами и двинулись к Белому дому, на их пути встали люди.

С. Н. Бабурину удалось перехватить следующий радиоразговор между танкистами:

— «Меркурий»… «Меркурий»… Я — «Марс». Слышишь?

— Слышу, мать твою… Говори… (семиэтажный мат).

— Товарищ командир… танки вышли на Кутузовский проспект. Но двигаться трудно… На улице народ.

— …выполняй приказ… (ругань).

— …товарищ командир, люди не дают двигаться, встали поперек дороги…

— Какие люди?! Сказано тебе: выполняй приказ (ругань).

— Женщины, ветераны с орденами и медалями на груди, дети, товарищ командир. Продвигаться… невозможно.

— Вперед… Тебе же говорят: вперед (ругань). Ветеранов вместе с их орденами, мать их так…

— Танкисты остановились, двигаться они дальше не могут… женщины легли поперек дороги, бросаются под танки. Говорят: «„Не пустим, там наши дети!..“

— Дави. Дави их (такая ругань, что ушам своим не веришь). Заодно скажи им, что их детей уже нет в живых…

— Ведь с меня спросят…

— Дави, говорят тебе… Женщина ли, ветеран ли, таракан ли какой-нибудь… вперед, в душу, в Бога мать. Понял?

— Понял, товарищ командир.

— Приходится давить и топтать. На то и танк, майор. Давайте быстрее, быстрее… Недаром вам за день двухмесячную зарплату обещали!

— Понял, товарищ генерал».[2761]

Через некоторое время шесть танков Таманской дивизии вышли на Калининский мост и, как пишут очевидцы, «около 10 часов» открыли огонь по Белому дому.[2762]

Таким образом, кто-то очень не хотел, чтобы «штурм» Дома Советов закончился «малой кровью». Не поэтому ли и начали его не с танкового обстрела? Не поэтому ли и танки начали стрелять после того, как парламент вывесил белый флаг?

Слыша разрывы снарядов, Р. С. Мухамадиев обрат ил внимание на то, что они раздавались с регулярностью в семь минут.[2763] На протяжении 30–40 минут стрельба велась без перерыва.[2764]

Имеются сведения, что расстрелом Белого дома из танков П. С. Грачев командовал лично. «Документировано видеоматериалами, — пишет И. Иванов, — как Грачев на Калининском мосту, отнимая бинокль от глаз, с довольной улыбкой приказывает танкистам: „Ну-ка, пизд…те туда как следует!“».[2765]

Как сообщал «Московский комсомолец», по данным Министерства обороны, при штурме Белого дома было израсходовано 12 танковых снарядов, из них 10 осколочно-фугасного действия и 2 подкалиберных.[2766]

«Обычно подкалиберные снаряды используются для поражения не живой силы, а бронированных целей (БМП, БТР и т. д.). Осколочно-фугасные же снаряды обладают большой разрушительной силой иимеют свойство взрываться при соприкосновении с любым предметом.[2767]

Н. Бурбыга утверждает, что почти сразу же как только Белый дом начали расстреливать из танков, в атаку пошел спецназ. „Около десяти сообщили: по первым этажам не стрелять: там работает спецназ. Через некоторое время еще команда: бить не ниже четвертого этажа. До полудня стояла густая канонада. А потом вдруг неожиданно комбат потребовал разрядить оружие, зачехлить и ждать его команды“.[2768]

С этим свидетельством перекликаются сведения, появившиеся на страницах „Независимой газеты“: „Около десяти утра в Дом Советов ударили первые снаряды 125-миллиметровых танковых орудий. Примерно в 11 часов десантниками захвачено пять этажей Белого дома“.