1961 новый заговор сибирской целительницы - [55]

В общем, находясь в трезвом здравии, я уснул как под наркозом, а проснувшись, понял, что это мой противник усыпил меня, чтобы я не отчитал человека в пятый раз. Так мне стало досадно и обидно, как никогда. Я еще тогда Вам позвонил, и Вы, выслушав меня, сказали, что сами отчитаете пятый раз, без моей подопечной, по иконочке „Всех святых“ своим духом. После пятого раза, после Вашей отчитки, мне стало легче и моей подопечной тоже, но впереди еще было семь отчиток. И я переживал, как все дальше пройдет. Клиентка приходила еще три раза, а перед девятой отчиткой произошло вот что. Я проснулся ночью, под утро, от какого-то легкого шороха. Кошек и собак в моем доме нет. Хоть я их и люблю, но не держу, так как знаю, что животные очень мешают молитве. Открыв глаза, я наткнулся взглядом на женскую фигуру. Но в ней не было четкости и округлости, она больше была похожа на тень. Я про такие „штучки“ слышал от своей мамки – это фантом души и тела колдуна, способного являться своим духом посредством заклинания. Прозрачная женская фигура, вытянув в мою сторону руку, погрозила мне пальцем, и я совершенно ясно понял этот знак: она запрещала мне защищать ту, которую я лечил, на которую она навела смертельную порчу. Руки и ноги у меня не шевелились, я был как парализован. Языком не мог шевелить, и я стал мысленно читать „Верую“ и молитву Святому Духу. Как только я мысленно сказал слово „аминь“, фантом растаял. Теперь уже, читая все оставшиеся дни молитвы, я очерчивал себя кругом по полу, и так, к радости моей, мне все же удалось дочитать до двенадцати раз, не считая того пятого раза, когда Вы перечитывали это за меня. За сорок лет моего знахарства подобное у меня было впервые, а ведь мне уже скоро восемьдесят лет.

Умом я понимаю, что та мастерица просто профессионально исполнила свой долг. Ее наняли, и она трудилась. Я так же мог оказаться на ее месте. Обиды у меня на нее не было и нет. Но из всего, что было, я извлек для себя урок – нужно еще больше знать. Нужно не надеяться на свои знания, а приумножать их и приумножать. В этом мне очень помогают Ваши книги, их у меня много, я скупаю все Ваши труды и выписываю газету „Магия и Жизнь“.

Думаю, что та, с которой я боролся, также изучает Ваши книги. Пользуясь случаем, я хочу ей высказать свое уважение, как мастер мастеру. За этим я Вам и пишу. Я звонил ей, но она уехала в Германию, и, как я понял, уехала она навсегда. Мне даже стало жаль, что наша Россия теряет хороших мастеров. Старые постепенно умирают, а новички совсем уже не те. Больше фарсу и яканья, чем крепких знаний. Дорогая Наталья Ивановна, дорогие знахари, мастера и подмастерья, с наступающим вас 2016 годом! Пусть у всех у вас всегда все будет хорошо. С уважением, Нигматулин Р.».

Из письма Раисы Н. Цветковой, мастера из Нижнего Тагила:«Дорогая Наталья Ивановна, уважая и ценя Ваше время, я буду кратка. Обратился ко мне совсем молодой человек с мужской проблемой. До развода со своей женой у него не было импотенции. Когда он разводился, она ему сказала, что сделает ему нестоячку, так и произошло. Я перепробовала очень много способов, но, к сожалению, толку нет. Мне вспоминается, что моя бабка говорила еще о каком-то хорошем средстве для исцеления порченого мужика. Что-то связанное с гребнем петуха. Не знаете ли Вы, дорогая Наталья Ивановна, этот способ? Заранее Вас сердечно благодарю».

Нужно взять кровь из петушиного гребня. Эту кровь заговаривают и дают испить заболевшему мужчине. Заговаривают так:

Первым разом. Лепшим часом.

Ходил по двору петушок,

Держал на главе своей гребешок.

И как этот гребешок стоял,

Никогда не падал, не опадал,

Так бы и у (такого-то)

Становая жила стояла,

Не падала перед бабами,

Не опадала!

Ключ. Замок. Язык.

Аминь. Аминь.

Аминь.

Делают эту работу в мужские дни. Трудность в этом деле составляет то, что для крепкого заговора необходима кровь с гребня черного петуха. Другой петух для этого не подходит. Но при желании и упорстве все можно добыть.

Из письма Павла Сергеевича Вострикова, мастера из Калининграда:«Дорогая наша наставница, доброго Вам здоровья и долгие Вам лета жизни! Пишу Вам впервые, но с Вами давно по Вашим письмам знаком, более двадцати лет. Позволю себе представиться. Мне пятьдесят девять лет, мой отец, Царствие ему небесное, при своей жизни был священнослужителем и всегда почитал таких людей, как Вы. Он говорил: „Кто-кто, а уж знахари, даже когда все отказались от Бога в угоду властям, всегда ходили в церковь и Бога не предавали“.

Возможно, его уважение к народным знахарям было вызвано еще и тем, что когда умирала его мать, моя бабушка, то именно простая знахарка поставила ее на ноги за несколько дней. Бабушка после этого дожила до ста восьми лет. Мой отец тогда много списал молитв под диктовку этой знахарки. Часть из них удалось сохранить, и я их учил. С благословения моего, отца я пробовал еще в юности помогать больным людям этими молитвами. Люди выздоравливали, молва об этом шла, и ко мне приезжали за помощью другие больные. Никому я никогда не отказывал. Если человек выздоравливал, я был очень рад. Если не получалось, то плакал. Сердцем я в свою мать очень жалостливый.