1961 новый заговор сибирской целительницы - [49]

Сгоряча я уволился и уехал к родителям в Подмосковье, где недалеко от них строился мой дом. Я очень надеялся на ее звонок и возвращение, но Люся так и не позвонила и не пришла. Мама моя, как и все мамы в мире, утешала меня, говоря, что эта соплячка меня не стоит. Что была бы она приличной женщиной, то никогда не оставила бы меня. Я был не согласен с ней, но у мамы было больное сердце, ей нужен был покой, и я делал вид, что она права. Но мама есть мама. Видя то, как я переживаю и плохо сплю, она не на шутку разошлась. Все ее разговоры сводились к одной теме – какая подлая досталась мне жена. Устав от этого, я снял квартиру в Москве и переехал туда. Но и на работе я все время ждал, что мне кто-нибудь скажет, что мне звонила жена, и я постоянно выглядывал ее среди идущих людей. Но ни звонка, ни ее не было, а я этого понять не мог, ведь она всегда говорила мне, что не сможет жить без меня. Потом мне поручили вести один сложный проект, и я с головой окунулся в работу. Время шло, мне становилось легче, а еще через год я нашел себе другую жену. Но жил я гражданским браком, так как ни я, ни моя бывшая жена не подавали на развод. Постепенно боль из сердца ушла. Новая привязанность к женщине заглушила мою боль и обиду, которые так долго не оставляли меня в покое.

В сентябре я должен был ехать на конференцию. Билетов на нужный рейс не было, и мы с тремя моими коллегами решили отправиться на такси. Трасса была прекрасная, и всего за несколько часов можно было легко доехать до места. Поскольку мы все жили в разных районах, мы с коллегами договорились встретиться возле автовокзала, где всегда стояло много таксистов. В тот день была изумительная погода. Солнечное бабье лето радовало людей. Собрав нужное, я вышел из дома и неожиданно увидел ее, мою первую жену. Она стояла напротив моего подъезда и как будто меня ждала. Увидев ее, я буквально кинулся ей навстречу. Вы даже не представляете, какая радость обуревала меня. Это было так, как будто мы с ней совсем не расставались, я в одночасье, как и прежде, испытал в своем сердце щемящую к ней любовь. Руки мои дрожали, а ноги спотыкались, я никого не видел, кроме нее. Отойдя в сторону от подъезда, я стал задавать ей вопросы. Я спрашивал ее, где она живет, и она ответила: „Там же, где мы и расстались с тобой, недалеко от тетки“. Ответ ее был не совсем понятен, но я не удосужился переспросить. Я просто знал, что в том городе, где мы снимали с ней жилье, где я работал и где она от меня ушла, жила и ее тетя по линии ее матери. Но мы у нее никогда не бывали, нам было хорошо и вдвоем.

Понимая, что мне пора уже ехать, я стал поглядывать на часы, ведь мне необходимо было еще доехать до автовокзала, где меня ожидали коллеги, мои друзья. Как только я сказал ей, что мне нужно ехать, моя любимая схватилась за сердце и сказала, чтобы я не оставлял ее, так как она себя плохо чувствует. Держа ее за ледяные руки и видя ее белое без кровинки лицо, я сразу понял, что это правда. Видимо, от нашей встречи, от пережитого волнения ей стало нехорошо. В таком состоянии я не мог ее оставить, ей требовалась помощь, и я не уходил. В тот момент мне было плевать и на поездку, и на свою работу, главное – это она и то, что я ее нашел. Достав сотовый из кармана, я не раздумывая позвонил одному из сослуживцев, тому, с кем мы должны были ехать на такси. Я сказал ему, чтобы они меня не ждали и отправлялись без меня, пообещав приехать отдельно. Свою задержку я, конечно же, пояснил, сославшись на сердечный приступ жены. То, что это не та жена, с которой я жил, а первая, я ему не сказал, это было не важно, я уже не мыслил жить без нее.

Во время разговора с моим сослуживцем Люся и я присели на лавку, так как она была очень бледна. На мою попытку вызвать скорую помощь она воспротивилась, сказав, что ей просто нужно неподвижно посидеть на свежем воздухе, тогда это непременно пройдет. Прикрыв глаза и откинув голову на спинку лавки, она сидела не шевелясь и даже вроде задремала. Я тоже сидел не шелохнувшись, боясь побеспокоить, и жадно глядел на нее. Меня поразили ее изможденность, синева под глазами и ни кровинки в лице. Она была все так же красива, но выглядела настолько больной, какими, наверное, бывают больными при смерти. Жалость переполнила меня, я почему-то почувствовал свою вину перед нею. Не знаю, сколько мы так просидели, наверное, долго, я не хотел ее будить, боясь, что приступ может повториться.

Неожиданно раздался звонок. Чтобы не потревожить Люсю, я встал с лавки и отошел от нее. В трубке раздался голос незнакомого человека. Он представился работником ГАИ и сказал, что звонит с телефона погибшего мужчины, на тот номер, который был у него последним, то есть на мой. Гаишник сообщил, что на трассе произошло ДТП и все, кто был в этой машине погибли, включая водителя такси. От услышанного я похолодел, ведь и я тоже должен был быть в той машине и погибнуть с теми, кого уже нет. Ноги не держали меня. Мне необходимо было присесть. Повернувшись лицом к лавке, где должна была сидеть Людмила, я не увидел ее. Ничего не понимая, я сел на лавку и стал вертеть головой по сторонам. Люси нигде не было. Решив, что она отлучилась в туалет, я стал терпеливо ее ждать. Время шло, она не возвращалась, а волнение, перенесенное при дурном известии, все нарастало и нарастало. Мое состояние было близко к панике. Я должен был сообщить о случившимся на работу, а также передать столь тяжкое известие семьям погибших. А тут еще так некстати исчезла Людмила, и я, поднявшись с лавки, начал ее искать.