1941. Разгром Западного фронта - [44]
>Поврежденные на земле И-153
Невдалеке от подбитого И-153 прятались от бомбежки несколько женщин с детьми. Одна из них, Степанида Гурбик, отвела летчика к себе домой в Черлену, перевязала, покормила. И помогла добраться до Немана, где в санчасти 4-го понтонно-мостового батальона недалеко от Лунны военфельдшер Нина Горюнова оказала раненому квалифицированную помощь. Там Данилов увидел того, которого протаранил: также раненого румяного горбоносого майора Люфтваффе с двумя Крестами (как оказалось, за Бельгию и Грецию). «[Немец] сказал, что воевал во Франции, Бельгии, на Балканах, в Польше и сбил больше тридцати самолетов противника. В России надеялся увеличить счет, но не думал, что придется иметь здесь дело с фанатиками. „Мы, немцы, ценим настоящее мужество, и я понял, что имел дело с храбрым пилотом, но такого поступка я от него не ожидал. Это же варварство!“ Я попросил перевести ему, что у наших людей несколько иное понятие о подлинном мужестве и оно не имеет ничего общего с коварным нападением на спящие мирные города и беззащитные аэродромы, на женщин и детей». А в разведсводке штаба фронта № 1 отразился только нанесенный врагу урон, да и то не весь: «В воздушном бою 11 часов 20 минут в районе Черлена сбито 4 самолета ДО-215». В тот день таранили неприятельские машины еще два летчика 127-го полка: заместитель командира эскадрильи старший лейтенант П. Д. Кузьмин и лейтенант А. И. Пачин. Оба они при таранах погибли.
Справка. При осмотре машины А. С. Данилова было зафиксировано 136 попаданий пулеметных пуль и 6 попаданий снарядов 20-мм пушки «Эрликон». После шести ранений сбивший в 136 боевых вылетах 9 самолетов противника А. С. Данилов вынужден был по состоянию здоровья покинуть истребительную авиацию; командовал 15-м полком ночных бомбардировщиков. Война для гвардии подполковника Данилова закончилась на Дальнем Востоке. До звания ас (10 сбитых) он не дотянул, но кто оценит значимость побед, одержанных им 22 июня?
Основным аэродромом 16-го СБАП был Желудок. В конце апреля туда из Калуги прибыл этап из двухсот заключенных, начались работы по бетонированию полосы — и полк 2–3 мая передислоцировался на полевую площадку. В октябре 1940 г. в нем имелось 47 машин СБ и 1 ТБ-3. К утру 22 июня 1941 г. в Черлене было 24 СБ и 37 Пе-2. Для СБ было 46 экипажей, «пешки» экипажей не имели и, возможно, даже не были заправлены горючим. О действиях 16-го полка не известно практически ничего, кроме невнятного упоминания В. А. Анфиловым о поддержке им контрудара 11-го мехкорпуса 3-й армии (вероятно, на основании неверного истолкования боевого донесения штарма № 004 в 35-м сборнике). Есть также несколько сообщений о таране, совершенном экипажем бомбардировщика СБ. Все они дают разные описания и трактовки этого события, и разобраться в них весьма непросто. Но в целом картина будет примерно такой. Задача полку командованием 11-й САД поставлена не была, возможно, из-за отсутствия указаний «свыше». Оставалось ждать. Самолеты заправили топливом и загрузили бомбами. Затем в Черлену из Гродно прибыл представитель штаба ВВС 3-й армии. Он сообщил, что над Гродно уже идут воздушные бои, и подтвердил прежнее указание: ждать боевого приказа. В 06:50 командир полка А. А. Скворцов для проведения разведки решил поднять в воздух звено СБ под командованием капитана А. С. Протасова. Едва сделав над летным полем круг, наше звено буквально влетело в боевой порядок Ме-110 — они на бреющем полете скрытно подошли к аэродрому. Немцы летели шестью девятками (54 машины). Ведущий СБ, который пилотировал капитан Протасов, врезался в самолет противника и погиб вместе с ним. Сразу же были сбиты ведомые Протасова, после чего последовала атака на аэродром. Расстрел продолжался 32 минуты. «Мессеры» засыпали аэродром мелкими бомбами и вели непрерывный обстрел зажигательными пулями. Никакого противодействия с земли не было. Самолеты горели, взрывались подвешенные под ними бомбы. В воздухе погибло девять человек, на земле было убито шесть и ранено пятнадцать человек. Личный состав скрылся за толстыми соснами и в значительной степени сумел спастись[131]. К сожалению, на сайте не указано, кто написал это донесение, но сам 35-й фонд ЦАМО, откуда оно взято, содержит документы ГУ ВВС РККА, так что, скорее всего, писал авиатор — не исключено, что начальник штаба полка или сам Скворцов. Таким образом, констатируется факт: СБ капитана Протасова столкнулся с Ме-110, сбил его и упал сам; никаких оценок не дано.
Все остальные источники трактуют данное происшествие не просто как столкновение, но именно как сознательный ТАРАН. Из утверждений маршала авиации Н. С. Скрипко и неизвестного очевидца можно предположить, что таран произошел не при первом налете на аэродром и бомбардировщики взлетали уже под бомбежкой. Три СБ, не успев набрать высоту, встретились с повторно заходившими на цель вражескими самолетами, которые надеялись безнаказанно довершить разгром аэродрома. Но экипаж капитана Протасова не дал возможности им это сделать. Огнем носовой спарки «шкасов» стрелок-бомбардир (штурман) срезал «мессершмитт», после чего СБ, не прекращая стрельбы, в крутом развороте ринулся к ближайшему «юнкерсу». Тот едва успел свернуть в сторону, открыв этим маневром путь советскому пилоту к машине ведущего. Маневрировать в сутолоке десятков машин было невозможно. Бомбардировщик, не прекращая огня и не сворачивая в сторону, врезался в брюхо Ю-88. Оба самолета рассыпались на куски. Вместе с Протасовым погибли стрелок-бомбардир старший лейтенант А. Яруллин и стрелок-радист сержант А. Бессарабов. Это был один из двух установленных таранов, совершенных 22 июня экипажем бомбардировщика на советско-германском фронте.
