1941. Козырная карта вождя. Почему Сталин не боялся нападения Гитлера? - [88]

, – всё равно бы не удалось;

4) у Красной Армии отсутствовали планы обороны как таковые. Поэтому после начала войны она и не пробовала обороняться (или отходить для организации прочной обороны), а всё время пыталась наступать – вплоть до конца июня;

5) несмотря на прекрасное техническое оснащение и хорошую индивидуальную подготовку бойцов и командиров, Красная Армия (как, впрочем, и все остальные армии мира той поры) значительно уступала немцам в тактическом плане, а также в умении координировать действия больших войсковых объединений и различных родов войск: всё это пришло лишь со временем.

Историки, рассказывающие о том, как Люфтваффе уничтожили в первый день войны 1200 советских самолётов (цифра эта, как вполне убедительно показал М. Солонин в своей книге «Разгром 1941. На мирно спящих аэродромах...», многократно завышена: действительно огромные потери ВВС понесли при последующем «перебазировании» в тыл, когда тысячи зачастую полностью исправных самолётов были просто оставлены немцам), как-то забывают, что сами советские лётчики в основном остались живы (а это главное!), и что даже после первых «внезапных» ударов 22 июня у ВВС Красной Армии и Военно-Морского Флота только на Западе имелись ещё девять-десять тысяч боевых самолётов, да ещё как минимум столько же – в глубине страны. В частности, вообще не пострадали элита ВВС – флотская и дальняя бомбардировочная авиация, а также истребительные корпуса ПВО, защищавшие главные мегаполисы страны. 22 июня практически не понесли потерь сменившие места дислокации (переехавшие «из леса – в лес») советские механизированные части и соединения, а в распоряжении Жукова и Тимошенко по-прежнему имелось в несколько раз больше танков и орудий, чем у напавших немцев. К Днепру и Западной Двине подтягивались гигантские резервы – миллион военнослужащих второго стратегического эшелона, у Красной Армии сохранялось многократное техническое превосходство над противником, а на границах с Финляндией и Румынией вообще было относительно спокойно.

Приграничные сражения первой недели войны были вчистую проиграны советской стороной не только из-за того, что делали немцы, но и из-за того, что не делала Красная Армия – в том числе и в течение как минимум трёх предвоенных месяцев, когда германское развёртывание на границе уже не являлось секретом и, при желании, можно было хоть немного побеспокоиться об отражении нашествия. Даже после «внезапного» нападения у руководства СССР имелись возможности для того, чтобы постараться эффективно распорядиться остающимися громадными ресурсами и хотя бы снизить масштабы катастрофы. По тем или иным причинам это не было сделано. Практически вся пятимиллионная кадровая армия погибла, разбежалась или попала в плен. Вдобавок, ни в чём не повинных людей ещё и оплевали именно те, кто несёт прямую ответственность за потворствование авантюризму большевистского вождя и его подельников. В первую очередь я имею в виду Г.К. Жукова. Виктор Суворов прав: «маршал победы» – один из самых циничных и бессовестных лжецов в советской истории. Он заслуживает не памятников, а презрения.

Эпилог

В заключение я хотел бы призвать читателей подвергать сомнению всё, что нам сообщают «серьёзные» историки. И это касается не только темы Второй Мировой войны. Как оказывается, историческая наука – совсем не та строгая дева, которой мы её себе представляли. Как и её суровая подруга Фемида, эта фемина может регулярно и довольно легко терять свою беспристрастность и холодный вид: всё зависит от предложенного за ночь гонорара. Стоит лишь слегка копнуть практически любую историческую сказку «для простых», которые нам с вами вдалбливали в головы в школах и университетах, и из этих симпатичных могилок исторической правды начинает ощутимо попахивать. И не стоит себя обманывать в отношении того, что «как надо» историю переписывали только большевики и исключительно в Советском Союзе. Последователи той или иной «национальной» исторической науки способны извращать правду в ничуть не меньшей степени. Последствия же этого одинаковы для всех народов, ради «блага» которых им же и скармливают ту или иную ложь об их порой совсем не «славном» прошлом.

Историческая правда – это иммунная система той или иной нации. Если российский, украинский или, скажем, немецкий народ не могут найти в себе силы посмотреть на своё реальное отражение в беспощадном зеркале минувших событий, если у них нет сил и смелости увидеть себя такими, как они есть (или, вернее, «были»), им суждено повторять те же ошибки и в будущем. Каков же выход? Он одновременно прост и сложен: надо больше читать. Читайте книги, в которых отражаются различные (и даже противоположные) точки зрения. Будьте сами себе «суворовы»! Анализируйте и подвергайте сомнению любые догмы. В особенности же будьте осторожны в отношении тех «священных коров», про которых нам твердят: «Не трогать!» И не обращайте внимание на звания, должности, седины и солидную манеру речи: бо́льшая часть самых бессовестных врунов от истории как раз и оказываются солидно выглядящими и веско рассуждающими академиками, «членами» и лауреатами. Как правильно сказал когда-то Мюнхаузен-Янковский: «Самые большие глупости произносятся с самым умным выражением лица»...