1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизация - [7]

Значительную помощь при работе над воспоминаниями оказывали Хрущеву его близкие родственники – зять Л.С. Петров, жена Н.П. Кухарчук и сын Сергей Никитович. Последний фактически координировал работы над воспоминаниями (составил примерный тематический план, помогал расшифровывать и редактировать аудиозаписи). При жизни отца Сергей Никитович успел таким образом обработать 1 500 машинописных страниц.

Публикации фрагментов из надиктованного Н.С. Хрущевым материала начались еще при жизни автора. Впервые они были изданы в 1970 г. на английском языке в США[63]. Практически сразу с этого издания был сделан обратный перевод на русский и в 1971 г. книгу издали в СССР ограниченным тиражом для служебного пользования[64].

Путь к массовому русскоязычному читателю воспоминаний Хрущева оказался долгим. Первую такую попытку сделал в США эмигрантский публицист и издатель В.Н. Чалидзе. В конце 1970-х гг. он опубликовал из подобранных им же фрагментов воспоминаний Хрущева книгу[65]. За ее основу Чалидзе взял находившийся в его распоряжении вариант магнитофонных записей диктовок Никиты Сергеевича. В СССР возможность массовой публикации воспоминаний появилась лишь в конце 1980-х гг. Первым начал печатать выдержки из мемуаров Хрущева журнал «Огонек»[66]. Основой для этой и последующих отечественных публикаций на Родине стали сохраненные в СССР магнитофонные пленки и машинописные расшифровки, сделанные под руководством Сергея Никитовича. В 1990 г. журнал «Вопросы истории» также приступил к печати воспоминаний Хрущева, которая продолжалась пять лет[67]. Таким образом это стало первой полной публикацией мемуаров Н.С. Хрущева в России. Следующим вариантом публикации воспоминаний Хрущева стала книга, выпущенная в середине 1990-х гг. издательством «Вагриус», и представляющая собой подборку отдельных глав, уже опубликованных в журнале «Вопросы истории»[68]. В 1999 г. издательство «Московские новости» выпустило четыре тома воспоминаний Н.С. Хрущева, повторяющих вариант публикации «Вопросов истории» с частично заимствованным оттуда научно-справочным аппаратом[69]. Несмотря на недочеты в оформлении именного указателя, отдельные неточности в комментариях[70], на сегодняшний день это наиболее полный и лучший из опубликованных в России вариантов воспоминаний Н.С. Хрущева. Помимо собственно воспоминаний, в каждый из томов приложениями вошли отрывочные варианты магнитофонных записей, фотографии, различные документы, относящиеся к разным периодам партийно-государственной деятельности Никиты Сергеевича[71].

Публикация мемуаров Н.С. Хрущева вызвала неоднозначные оценки в исследовательской среде. Главный редактор журнала «Вопросы истории» А.А. Искендеров, отмечая насыщенность воспоминаний Хрущева огромным фактическим материалом о разных периодах жизни советского общества, о многих его деятелях, признавал, что «профессиональные историки ворчали в основном по поводу того, что мемуары Хрущева публикуются в журнале без комментариев» [72]. Наиболее резко на сей счет выразился В.А. Анфилов, посчитавший, «что публиковать их массовым тиражом нецелесообразно, так как широкого читателя они вводят в заблуждение» и что «такие “труды” не поддаются научному комментированию, как и рецензированию»[73]. Напротив, В.В. Журавлев посчитал воспоминания, несмотря на все пристрастия и хитрости рассказчика, искренней попыткой воссоздать собственные представления и умонастроения разных периодов политической биографии. По мнению Журавлева, «повышает информативность данных воспоминаний как источника личного происхождения то обстоятельство, что Н.С. Хрущев оказывается лишенным возможности “прятаться” за официальные документы, что имеет место в абсолютном большинстве случаев, когда речь идет о мемуарах политических лидеров»[74].

В какой-то степени воспоминаниям Н.С. Хрущева не повезло со временем публикации на Родине. Архивы в конце 1980 – начале 1990-х гг. лишь начинали открываться, события 1930-х гг. не были достаточно хорошо и всесторонне изучены. Многое, о чем говорил Никита Сергеевич, воспринималось обществом чересчур эмоционально, сенсационно, скандально, зачастую через призму его личности. В условиях нестабильной внутриполитической ситуации публикация воспоминаний была использована различными политическими сторонами в собственных конъюнктурных интересах. Это наложило отпечаток на последующее негативное их восприятие как частью общества, так и рядом исследователей, не преодоленное до сих пор.

По сравнению с воспоминаниями Хрущева, публикация во второй половине 1990-х гг. мемуаров двух других членов сталинского Политбюро – Л.М. Кагановича[75] и А.И. Микояна [76] – была воспринята общественностью и исследователями спокойнее. Иная политическая реальность, отсутствие широкой медийной поддержки во многом тому способствовали.

Работу над воспоминаниями Л.М. Каганович начал во второй половине 1960-х гг.[77] В ходе нее Лазарь Моисеевич использовал материалы не только личных библиотеки и архива, но также из Ленинской, Исторической библиотек, Центрального государственного архива Октябрьской революции (ныне Государственный архив Российской Федерации). С возрастом, когда зрение ухудшилось, он стал применять при письме трафарет для слепых, упорно продолжая трудиться над воспоминаниями вплоть до самой смерти в 1991 г., так и не успев их закончить. Объем даже незаконченных воспоминаний в конечном итоге составил более 14 000 страниц рукописного (около 5000 страниц машинописного) текста. Воспоминания переполнены обширными цитатами из стенограмм съездов, пленумов ЦК, выдержками из передовиц газет того времени.