1855-16-08 - [16]
- А как еще объяснить, Раз и ...
- Да что вы господа спорите! Лучше подумайте, что с нашими семьями теперь будет?
- Полковник и батюшка уже все объяснили!
- Полковник-то как быстро сориентировался и принял решение!
- Как будто только и ждал! Интересно у него, у самого семья есть? Уж больно спокоен.
- Вы, поручик, у командира первого батальона спросите, они в полк вместе прибыли. А по поводу, того, что спокоен, так он кадровый, для него все равно с каким врагом воевать.
- А Вы, Михаил Алексеевич, разве не спокойны? Вы ведь, как и я, из отставки.
- Я же не кисейная барышня, есть враг, рядом однополчане, выгоним господ иностранцев, будем думать.
- Не знаю как по поводу семьи, Павел Кононович, но если сейчас тысяча восемьсот пятьдесят пятый год, как могут существовать наши семьи, если никто еще не родился? Как это может быть с точки зрения науки?
- А я думаю, господа, отец Зосима прав. Промысел Божий, вот и все объяснения. В дебри науки лезть, так и голову сломать можно. Мы с вами тут стоим, обсуждаем, а приказ, какой был? Давайте господа к ротам! Солдаты, наверное, тоже от такого фортеля в себя прийти не могут.
Расходясь группами к ротам и батареям, часть офицеров молчали, часть, в основном молодые прапорщики, продолжали обсуждать перенос во времени и то, что теперь будет.
- Солдатам проще, что прикажут, то и сделают.
- Вы, прапорщик, не правы. Солдаты такие же люди как мы, просто менее образованы и информированы. Вся разница. Плохо, если вы о нижних чинах думаете, как о 'серой скотинке', ни о чем не думающей и только слепо исполняющей приказы.
- Да нет, господин подполковник, я так не думаю. Просто к слову пришлось. Дисциплина она конечно ...
- Будет вам. Итак, заболтались. Идемте быстрее, а то батальон последним соберётся.
* * *
Увязывая полотнища палаток на скатки, закрепляя колышки, укладывая вещевые мешки, подгоняемые криками унтеров и фельдфебелей, солдаты, тем не менее, обсуждали свалившуюся на них, как снег на голову, новость.
Усевшись на землю и перематывая портянку, ефрейтор Круглов, веселый, разбитной парень из саратовских мастеровых, подтрунивал над сорокалетним, обстоятельно собирающимся, рядовым Старых.
- Вот ты мне скажи, Михалыч, как же ты таперича будешь. При крепОстном праве-та? Землицы твОй, нетути боле?
- Земля она никуда не денется. Как была, так и есть. - Спокойно отвечал Иван Михалыч, прилаживая колья.
- А вот барин тебя на кОнюшню пОшлет?
- Дурья у тебя башка, хоть ты и ефрейтор, - вмешался отделенный унтер-офицер, - когда в Сибири баре были? Как только тебе Круглов, ефрейтора дали?
- А так и дали, за храбрость. Медаль еще поОбещали, да только она - мимо прОплыла.
- Тьфу, на тебя, балаболка!
- А, скажи, госпОдин младший унтер-офицер, вот я слышал, что счас сОлдаты, аж по двадцать два года служат, а с нами как быть?
- Да я бы тебя все тридцать служить заставил. Портянку перемотал?
- Перемотал.
- Вот и кончай тарахтеть.
- Я то закончу. А, что скажешь то, Отделенный?
Увидев, что остальные солдаты, прекратив сборы с интересом прислушиваются, унтер-офицер Пахомов понял, что надо сказать что-то такое, чтобы заткнуть, чёртова балабона.
- Полковник решит. Не допустит несправедливости. Надо только в войне победить.
- Ну да, ну да. Полковник-то он кОнечно, решит, ему то что! А, я вот думаю не пОлковник решать будет, а кое-кто повыше.
- А вот и решит, - увидевший такой бардак, как прекращения сборов, к группе подошел фельдфебель Рогулин, - едучий ты, как короста Круглов, мало тебя видать, под винтовку ставили. Ну да это я тебе мигом устрою.
- Виноват, господин фельдфебель!
- Конечно, виноват! Так я запомню, исправляться будешь!
- Слушаюсь!
Посмотрев на отделение с высоты своего фельдфебельского величия, прикрикнул:
- Кончай базар! Бегом строиться!
* * *
После похорон, когда все готовились к маршу, к Ларионову подошел капитан Степанов.
- Господин полковник, разрешите осведомиться о дальнейших планах?
- Марш к Севастополю. Учитывая, возможность нежелательных встреч, с передовыми патрулями пойдет первая рота. Патрули на флангах от второй. В арьергарде выступит шестнадцатая. Записали Сергей Аполлонович?
- Да, господин полковник. Разрешите идти писать приказ?
- Идите.
- Господин полковник, благодарю за возможность поговорить наедине.
- Я слушаю Вас Леонид Михайлович.
- Несмотря на то, что я горячо поддерживаю Вас в Вашем решении, я надеюсь, Вы осознаете какие проблемы, создает нахождение сейчас в России большого количества крестьян, в меньшей степени рабочих одетых в военную форму и знающих о крепостном праве только по рассказам. Это такой взрывной материал! Ведь этого не утаишь при общении с 'аборигенами'. Земельный вопрос, не решенный до конца даже и в наше время, все это ...
- Прекрасно Вас понимаю, думал об этом и даже кое-что припас для Государя. - С этими словами Ларионов достал из полевой сумки брошюру озаглавленную 'Справочная книжка ходока переселенца' с указанной ценой семь копеек.
- Насколько я вас понял, господин полковник, ...
- Леонид Михайлович, в приватной обстановке, давайте без чинов.
- Спасибо Андрей Васильевич, но я продолжу свою мысль, или вернее Вашу. Намереваясь добиться отмены крепостного права, по результатам войны или с другим обоснованием, это сейчас не суть важно, вы одновременно хотите сделать то, что не удалось до конца Петру Аркадьевичу?
В сорок первом от попаданцев уже не протолкнуться. О первой Великой войне пишут гораздо реже. Очередной попаданец, в очередной раз пытается спасти Россию.Счастливчик (рабочее название)
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?