1812 год в жизни А. С. Пушкина - [20]

17 марта. Третьего дня обед у австрийского посланника. Сидя втроём с посланником и его женою, разговорился я об 11-м марте. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин. Фикельмон не знал за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества. Покойный государь был окружён убийцами его отца».

Развенчание личности Александра I стало нравственной основой возникновения пушкинских эпиграмм и сатирических строк, направленных как против царя, так и против верховной власти в целом. А таковой (с 1815 года) в стране обладал граф А. А. Аракчеев:

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он — друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести.

Кто ж он? Преданный без лести,

<…> грошевой солдат.

В связи с частыми и долгими поездками Александра I за рубеж Аракчеев руководил Государственным советом и Комитетом министров, был единственным докладчиком царю по работе большинства министерств и ведомств. Император высоко ценил его за решительность и твёрдость, за подавление в стране любых форм оппозиции и инакомыслия. У знати и в народе Алексей Андреевич вызывал чувства страха и омерзения, что нашло отражение в описании современником внешнего облика Аракчеева: «Среднего роста, сутулый, с короткими густыми, как щётка, волосами; низкий морщинистый лоб, мутные холодные глаза, большой нос в форме галоши, тонкие плотно сжатые губы, на которых, по-видимому, не появлялась улыбка».

В обращении с подчинёнными Аракчеев был требователен до придирок; положительные качества в человеке для него не существовали. «Я не верю никому, — говорил он. — Я верю лишь в то, что все люди — мерзавцы».

Особую неприязнь демократически настроенных лиц вызывали военные поселения, за которыми надзирал «преданный без лести». Последнее словосочетание было девизом графа, который его противники несколько подправили: «Бес, лести преданный».

Что касается многоточия в эпиграмме Пушкина, то в некоторых публикациях его заменяют словом «просто» — «просто грошевой солдат», что едва ли правомерно. Да, Аракчеев не снискал себе славы на ратном поле, но перед Россией он имеет высокие заслуги именно на военном поприще. С 1803 года Алексей Андреевич был инспектором артиллерии. До начала Отечественной войны он провёл ряд кардинальных преобразований в области организации артиллерии и производства артиллерийского вооружения, что значительно повысило боевые качества этого рода войск.

В январе 1808 года Аракчеев был назначен министром военно-сухопутных сил и генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии. На этих постах он обеспечил численный рост армии и улучшил её снабжение. В кампании 1812 года Алексей Андреевич ведал комплектованием войск и ополчения. Он оказал огромную услугу стране, поспособствовав удалению из армии царя.

Основным силам Наполеона, двигавшимся на Москву, противостояли 1-я и 2-я Западные армии. Александр находился в 1-й армии. Его присутствие стесняло её командующего М. Б. Барклая-де-Толли. Помня о том, как негативно сказалось нахождение царя в армии при Аустерлице, три столпа российской державы — государственный секретарь А. С. Шишков, министр полиции А. Д. Балашов и генерал-инспектор пехоты и артиллерии А. А. Аракчеев — имели мужество призвать царя покинуть армию. В коллективном обращении к Александру они обосновали своё «моление» тем, что он нужен всей стране, которая остро переживает отсутствие монарха в столице: «Государь и Отечество есть глава и тело: едино без другого не может быть ни здраво, ни цело, ни благополучно. А по сему, сколько во всякое время, а наипаче военное, нужен Отечеству царь, столько же царю нужно Отечество».

Обрисовав ситуацию, в которой оказалась страна, «подписанты» продолжали: «При обстоятельствах, в коих мы находимся, необходимость требует скорого и решительного рассмотрения, как и что делать надлежит, ибо малейшее пропущение времени может приключить невозвратное зло. Из всех сих рассуждений явствует: Нет государю славы, ни государству пользы, чтобы глава его присоединилась к одной только части войск, оставляя все прочие силы и части государственного управления другим. Ежели прямой долг царей есть жить для благоденствия вверенных им народов, то едва ли похвально допускать в одном своём лице убить целое царство. Всемилостивый государь! Сие мнение наше основано на верности и любви к Священной твоей особе. Обрати, надежда России! Обрати внимание своё на него. Молим тебя со слезами. Мы уверены, что сей наш глас и моление пред твоим престолом есть глас всего Отечества, всех верных твоих подданных, и готовы в том подписаться кровью» (72, 140).

Александр был в тихом бешенстве: его рабы, его холопы гнали его из армии. Ему, самодержцу российскому, указали на дверь. Но пришлось смириться — царь не забыл урока Аустерлица, когда он попытался руководить М. И. Кутузовым[11].

Кстати, о Михаиле Илларионовиче. 5 августа Чрезвычайный комитет единогласно проголосовал за назначение Кутузова главнокомандующим всеми вооружёнными силами России. Одним из членов комитета был Аракчеев, хорошо знавший о негативном отношении царя к будущему спасителю России.