1795 - [32]
И припев под дружный топот сапог:
17
— Микель!
Тоненький голосок. Мало ли кого так зовут.
— Микель!
На этот раз он обернулся. От стайки подружек отделилась девочка и махала рукой — именно ему, никому другому. Обычные корзинщицы, серенькие худышки. Жмутся к стене, головы повязаны платками.
Лотта Эрика перебежала мощеную площадь. Корзинка пуста. Кардель обнял ее за плечи и отвел под колоннаду Биржи — там не так печет. Лето идет к концу, но солнце словно наверстывает весенние упущения.
— Лотта… как ты?
Девочка молча пожала плечами. Ответ он знал и сам: одежда в порядке, никаких пятен, свидетельствующих, что ей приходится спать на улице. Чистая мордашка, задорные глазенки. Никаких синяков на руках. Явно не ночует на улице. Бездомных отличить легко.
— Ничего.
— А дома как?
Отвернулась и сплюнула через плечо — пока, мол, все ничего, не сглазить бы.
— Но как он на меня смотрит, Микель! Глаза масленые. Моюсь, только когда его нет. Точно начнет подглядывать, это как «аминь» в церкви. Но не трогает, все, как ты сказал.
— Ты хоть немножко откладываешь?
— Сколько могу. Да что там… найти бы где-нибудь службу, чтоб с конурой — сразу бы сбежала.
— Да… — произнес Кардель и посмотрел на каменного льва, ритмично выплевывающего струи воды.
У фонтана свары вперемежку с хохотом — обычная история. Какой-то совсем юный подмастерье развлекает растущую толпу затейливой руганью, явно позаимствованной из лексикона учителя.
— Значит, вот что… во-первых, во-вторых и в-третьих. Он собирается тебе мстить. Как — не знаю. Как напьется, бормочет твое имя, а глаза… как у росомахи.
— Были и поумнее, и покрепче, чем Франц Грю.
— Он злющий. Особенно когда трезвый.
— Еще что?
— Ты говорил, ищешь какого-то дядьку. Я попросила девчонок… — Она махнула одной из корзинщиц.
Та оглянулась, словно хотела убедиться, что зовут именно ее. Убедилась, подошла и сделала неожиданно образцовый книксен. Кардель одобрительно кивнул.
— Это Лизабет. Младшая сестра одной тут… в общем, та у Гертруды ходит. Расскажи дяде Микелю, что ты видела.
Маленькая, плотненькая, на пару лет моложе Лотты.
— Там мужчина живет. В квартале Кассиопея то есть. От нас рукой подать. Поселился осенью, всю зиму носа не показывал. Мой двоюродный брат таскает ему дрова, ну там, еду, выпивку… уж не знаю. За плату, само собой.
— Вот как? Интересно…
— Теперь у него борода. А когда переехал, не было. Тогда у него шрам был на щеке — жуть одна.
— На какой?
Девочка задумалась, потом приложила палец к левому уголку рта и оттянула в сторону.
Кардель не успел попросить показать поточнее, как вмешалась Лотта. Ей не терпелось изложить третье дело, наверняка казавшееся самым важным. Она помахала рукой еще одной подружке с отцветающим синяком под глазом. Та покраснела до ушей и, только когда подошла вплотную, вынула руки из-за спины и вручила Карделю затейливо сплетенные в косичку цветы. Девочки торжественно молчали. Даже сквозь сомнительные запахи Большой площади пробивается горьковатый и волнующий аромат полевых цветов.
— Это мы у таможни собрали, — пролепетала подошедшая и тоже сделала книксен, правда, не такой элегантный, как подруга.
Кардель сильно разволновался, хотя не очень ясно представлял, что будет делать с этим подарком. Дарительница, сначала пятясь, а потом почти бегом отошла к подружкам, и они исчезли всей стайкой. Серые рваные платья будто растворились в стенах домов. Осталась только та, что живет в квартале Кассиопея.
Кардель сунул цветочную косичку за пояс и двинулся за провожатой.
18
Они ждут. Выше по лестнице — полицейский. Винге на всякий случай попросил о подкреплении — перекрыть путь к бегству. Парень делает все, чтобы оставаться инкогнито: пальто поверх мундира, бляху засунул под ворот.
Комната маленькая. Клопы висят гроздьями: ручные, терпеливые создания, привыкшие к долгому ожиданию. Воздух затхлый, почти тюремный. Карделю хорошо знаком этот запах; запах месяцами не проветриваемого жилья. Так пахло в доме для душевнобольных в Данвике, в Кастенхофе, так пахло в трюме «Ингеборга», в военных бараках, в подвалах Индебету. Собственно, и его съемный угол прошедшей зимой пах не лучше.
Кардель потряс головой — отогнал малоприятные воспоминания. Даже удивительно, как в таком незначительном пространстве находится место для горячих сквозняков. Дует отовсюду: из-под гнилых досок потолка, из-под пола, из щелей, где деревянные рамы с очевидным отвращением соприкасаются с каменной кладкой. И сквозняки довольно скверного свойства: мало того что не приносят прохлады, им загадочным образом удается гонять застоявшийся воздух из угла в угол, не заботясь, чтобы заменить его на свежий. А зимой — даже подумать страшно; при таких щелях даже изразцовая печь бессильна против холода, как ее ни топи.
— Если это и вправду убежище Сетона, то мы преувеличиваем его возможности. Конечно, стокгольмские квартиросдатчики — мерзавцы, каких мало; думаю, нечистый уже приготовил им место в самом горячем котле. Но даже они за такую крысиную нору много не потребуют.
Лучший дебют 2017 по версии Шведской академии детективных писателей. Эта захватывающая, остроумная и невероятно красивая книга о темных временах жизни Стокгольма с лихо закрученным криминальным сюжетом и подробно описанным на основе исторических документов городским бытом XIII века прославила начинающего автора, потомка древнего дворянского рода Никласа Натт-о-Дага. Его книгу сравнивают с «Парфюмером» Патрика Зюскинда и романами Милорада Павича. «1793» стал бестселлером в Швеции, а через неделю после первой публикации — и во всем мире.
Долгожданное продолжение дебютного романа шведского писателя Никласа Натт-о-Дага «1793», покорившего Швецию, а затем и весь мир! Зло не покинуло Стокгольм Молодая девушка зверски убита в брачную ночь. В страшном преступлении подозревают ее мужа-дворянина. Однако мать несчастной не верит в обвинения и просит о помощи однорукого Карделя, рядового полиции нравов. Расследование возвращает его обратно в темную бездну Стокгольма, и он обнаруживает, что город еще более опасен, чем когда бы то ни было. Окунитесь в мрачный мир XVIII века, где сплелись жестокость и милосердие, унижения и гордость, безобразие и красота.
Как-то сразу не заладился у Ольги Бойковой, главного редактора газеты «Свидетель» отдых на Черном море. Не успела она толком освоиться в гостинице, как там произошло убийство ее владельца – бизнесмена Сочникова. Милиции, прибывшей на место преступления, все предельно ясно: мужчину убила его жена Сабина. И все улики, казалось бы, действительно против нее – Сабину видели возле трупа с окровавленным кинжалом в руке. Да и мотив налицо: почему бы молодой красотке не избавиться от пожилого скуповатого супруга и не стать самой хозяйкой гостиницы, приносящей неплохой доход? Но Ольга Бойкова, насмотревшись на ход расследования, не согласна с официальной версией и уверена, что убийца не Сабина.
Основано на реальных событиях.Текст составлен по записям дневников автора.Подвергнут сюжетной корректировке.Фамилии, имена, названия изменены.В «Корпоративных тайнах» читатель приоткрывает для себя реальные механизмы решения крупным региональным холдингом своих повседневных проблем через субъективное восприятие ситуации главным героем.
Автомобильная авария, на первый взгляд выглядевшая обычным несчастным случаем, превращается в целую цепь запутанных событий и судеб…
Проклятая икона, принадлежавшая, согласно легенде, самому Емельяну Пугачеву.Икона, некогда принадлежавшая предкам Ольги, — но давно утраченная.Теперь след этой потерянной реликвии, похоже, отыскался… И путь к иконе ведет в прошлое Ольги, во времена ее детства, проведенного в тихом южном городе.Однако чем ближе Ольга и ее муж, смелый и умный журналист, подбираются к иконе, тем яснее им становится — вокруг бесценной реликвии по-прежнему льется кровь.Проклятие, довлеющее над «Спасом», перестанет действовать, только когда он вернется к законным владельцам.Но до возвращения еще очень далеко!..
Произошло страшное убийство, свидетельницей которого стала лишь маленькая девочка — дочь убитой. Есть подозреваемый, но нет доказательств его вины: девочка могла ошибиться. Если вина не будет доказана в самое ближайшее время, подозреваемого придется отпустить. Молодой оперуполномоченный Анатолий Коробченко кое-что придумал…
Недаром говорят, что для детективов нет ни будней, ни праздников. Вот и хозяйка престижного ресторана, а по совместительству сыщик-любитель Лариса Котова на этот раз берется за дело в Международный женский день. Она расследует убийство владельца фирмы по продаже недвижимости Николая Голованова, отравленного на своей даче… Лариса отбрасывает одну за другой кандидатуры подозреваемых и тут вдруг понимает, что упустила из вида одно важное обстоятельство — кражу пистолета из кабинета Голованова. А ведь подобные исчезновения, как подсказывает ее опыт сыщика, обычно влекут за собой весьма печальные последствия.