1794 - [3]
Он отошел в сторону, не без труда снял засов и толкнул одну за другой тяжелые двойные двери. Первым моим побуждением было заткнуть уши, выскочить в коридор и закрыть за собой дверь. Свирепое рычание, жалобный вой, скрежет зубов и ногтей, царапающих штукатурку — все слилось в выматывающий душу оглушительный шум. Вот-вот лопнут барабанные перепонки.
— Скоро будем задавать корм. С головой у них так себе, но с желудками полный порядок. Желудки у них вместо часов.
Он пошел по коридору, то и дело останавливаясь и обращая мое внимание на интересные, по его мнению, детали.
— Как вы наверняка обратили внимание, двери у нас надежные. Хотя для спокойствия в палатах есть и внутренние двери. Те, пожалуй, еще прочней. Многие пациенты крайне агрессивны. Мы не решаемся выпускать их в коридор — видите окошки в дверях? Через них подают пациентам еду. И забирают горшки, разумеется. К сожалению, не все в состоянии пользоваться таким удобством, как ночное горшок, оттого и запах. Заметьте: печи топятся из коридора. Правда, только в самые холодные дни. Дрова приходится экономить, и — хоп! — вот вам и положительная сторона тесноты. В палатах всегда плюсовая температура Пациенты греют их своими телами. Хотите глянуть? — Он приложил палец к губам и осторожно приоткрыл смотровое окошко в старой, с дубовой заплатой двери.
Моему маленькому чичероне пришлось встать на цыпочки, хотя люк был как раз на уровне глаз нормального человека. Увиденное заставило его улыбнуться, и он поманил меня пальцем. Глаза не сразу привыкли к полутьме в палате, пришлось довольно долго вглядываться в мельтешащие тени. Полуголый парень, позвякивая в такт прикованными к стене кандалами, изображал непристойные танец. А остальные трое в противоположном углу самозабвенно дрочили, раскачиваясь в ритме танца.
Я с отвращением отвернулся.
Мы двинулись дальше.
— Здесь темные палаты. Темные в прямом смысле, бе: окон. Сейчас тут довольно мрачная компания — больные французской болезнью, те, кто не поддается лечению ртутью. Показать по понятным причинам не могу, но не так уж и важно: ничего нового. Проваленные носы, гнойные язвы… их бессильная ярость впечатляет, но знаете… нужно особое настроение, чтобы захотеть полюбоваться. А так-то они не очень разговорчивы, особенно если учесть, что болезнь поражает и язык. Кончик языка гниет и отваливается.
С каждой минутой мне становилось все труднее и труднее подавлять приступы дурноты. Нестерпимо хотелось поскорее покинуть это Богом забытое место. Искрящийся под солнцем берег, откуда я зачем-то сюда пришел, представился истинным раем.
Мой гид замолчал. Он не двигался с места и смотрел на меня испытующе.
— Но какое-то лечение эти бедняги все же получают?
Он торопливо закивал, будто дожидался именно этого вопроса.
— Как утверждает наука, люди теряют рассудок, когда внешние и внутренние обстоятельства выводят здравый смысл из баланса. Как правило, весьма драматичные обстоятельства, но и баланс, доложу я вам, очень и очень хрупкий. И вернуть его, я имею в виду рассудок, можно лишь подвергнув больного воздействию, не уступающему в силе этим, как я уже сказал… весьма и весьма драматичным обстоятельствам. Так показывают новейшие изыскания. К примеру, у нас есть кожаный шланг, и мы можем внезапно окатить умалишенного ледяной водой. Раньше пробовали заражать больных чесоткой — надеялись, постоянный зуд отвлечет от бредовых идей. А теперь и заражать не надо — сами стены исправно снабжают пациентов чесоткой и без участия докторов. Есть и другие методы… — Тут он заметил, что я близок к обмороку, и поспешно завершил фразу: — Но мы пока оставим их в покое.
Наконец-то он повернулся и показал на выход. Когда мы проходили мимо той самой двери с дубовой заплатой сопровождающий внезапно положил мне руку на плечо.
— Смотрите-ка, забыл закрыть смотровой люк. Впрочем, беда невелика — все равно надо вам кое-что показать
Он подвел меня к двери и пригласил заглянуть. Там в полутьме, происходило то же малоприятное действо Я пожал плечами и отвернулся.
— Нет-нет. — Он отрицательно помахал рукой. — Гляньте-ка повнимательней — видите там, в углу? В дальнем углу? Кто-то из господ не дождался очереди на горшок… — Человечек заговорщически придвинулся и прошептал мне в ухо: — Местечко-то это… для вас бережем.
Я отшатнулся. Он издевательски ухмыльнулся, показав острые, с прогалами, зубы.
— Такой молодой, такой красивый… такой гибкий. А кожа — чистый алебастр! Сафьян! Эти бедняги умрут от счастья.
— Кто вы такой?
— Сегодня один, завтра другой… — Он по-прежнему ухмылялся. — Вчера, к примеру, был Калле-Дюжиной[2]… чуть не плакал, представьте, чуть не плакал… вспоминал как вел своих мальчиков в синих мундирах через Мазурское поозерье. Зимой, представьте… ельничек молодой на островах, весь в снегу От одного ельника к другому… вспомнить приятно, как мы затаптывали грудничков каблуками на глазах у родителей… как же иначе, голубчик, как же иначе… понимаю, ничего хорошего, но как же? Вражья поросль… А как я вел моих ребятишек на полтавскую бойню… да что там! Пришли бы вчера, так услышали бы — свинцовая блямба все еще перекатывается у меня в черепе… тряхну головой, а она: тр-р-р-р, бряк, тр-р-р, бряк
Лучший дебют 2017 по версии Шведской академии детективных писателей. Эта захватывающая, остроумная и невероятно красивая книга о темных временах жизни Стокгольма с лихо закрученным криминальным сюжетом и подробно описанным на основе исторических документов городским бытом XIII века прославила начинающего автора, потомка древнего дворянского рода Никласа Натт-о-Дага. Его книгу сравнивают с «Парфюмером» Патрика Зюскинда и романами Милорада Павича. «1793» стал бестселлером в Швеции, а через неделю после первой публикации — и во всем мире.
Мрачный, жестокий, кровавый Стокгольм. Полный несправедливости и абсолютно к ней безразличный. Смерть поджидает здесь на каждом шагу и заберет с собой любого, кому не посчастливилось с ней встретиться. Но порою смерть может стать спасением. По Городу между мостами бродят заблудшие души, которые не могут обрести покой. Живой мертвец, обрекший сотню судеб на раннюю кончину. Молодой охотник, угнетенный тенью покойного брата. И цель его охоты: загнанный зверь, от злодеяний которого содрогнется весь город. В холодном Стокгольме одни пытаются искупить грехи, другие — скрыть свои проступки.
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.