1661 - [9]
Королева горько улыбнулась. Бледная кожа, зачесанные назад черные волосы, строгое платье — все в ней дышало страхом, заострившим черты ее некогда красивого, нежного лица.
— Полно, государыня, не стоит так тревожиться. Я слег не из-за пожара, напротив, как раз огня то мне и не достает… внутреннего огня, — пошутил министр.
Королева-мать покачала головой — вид у нее был все такой же печальный.
— Не смейтесь, друг мой, прошу вас. Я пригласила моего личного врача — он ожидает в передней. Вам точно не нужна?..
Не выпуская ее руки, Мазарини показал взглядом, что нет.
— Не бойтесь. Хоть сил у меня поубавилось, однако я пока не сказал своего последнего слова и все еще пекусь о судьбе Франции, то есть о вас и о моем крестнике короле.
Заметив в глазах королевы слезы, кардинал крепче сжал ее руку и, распрямившись, заговорил более твердо:
— Не отчаивайтесь, подумайте лучше о том, что мы сделали. А мы были самой Францией, государыня. И главное сейчас — чтобы враги наши не сумели воспользоваться моей слабостью и низвергнуть нас. Никто не вправе ни хулить, ни осуждать Францию, правительство ее и короля. Отныне вы должны все свои силы отдать одной цели: сын ваш король нуждается в вас, ибо вы обязаны служить порукой его незыблемого положения на престоле.
Королева мягко кивнула. В лице министра, с которым ей приходилось делить столько страхов, радостей, побед и поражений, она вдруг увидела отражение своей необыкновенной жизни, сделавшей ее против воли королевой страны, которая когда-то давно казалась ей ужасной; женой короля, которого она так никогда и не узнала и всегда боялась; заложницей в собственном дворце, вечно подозреваемой, поднадзорной и оклеветанной… И вдруг, ради спасения трона сироты, своего сына, она превратилась в воительницу и предводительницу политической партии, способной сокрушать судьбы простых людей и знатных родов…
— Джулио… — произнесла она дружески-примирительным тоном, в котором неизменно находила силы, чтобы сохранять стойкость.
Кардинал прервал королеву, коснувшись кончиками пальцев ее губ.
— Оставьте меня, государыня, не хочу, чтобы вы стали невольной свидетельницей моей усталости…
Королева резко выпрямилась.
— Отдыхайте, друг мой, — тихим, но повелительным голосом проговорила она. — Я буду рядом.
Взглядом из-под полуопущенных век кардинал проводил величественный силуэт королевы Франции до дверей своего кабинета.
6
Лувр — воскресенье 6 февраля, четыре часа пополудни
— Король!
Быстрой, решительной поступью Людовик XIV вошел в спальню, где, прикованный к постели, лежал кардинал Мазарини. Король не успел переодеться, и перед ложем, на котором, опершись на подушки, дремал его всемогущий первый министр, Людовик предстал в чем был — в охотничьем костюме, в забрызганных грязью сапогах, в грязной сорочке и с перчатками за поясом. Его снова поразили желтоватый оттенок кожи больного и особый, полупрозрачный цвет глаз. Сердце короля сжалось, когда он заметил, насколько быстро ухудшается физическое состояние кардинала. Он сел на стул, спешно подставленный камердинером, и какое-то время всматривался в сильно нарумяненное лицо Мазарини, стараясь угадать истинное состояние его здоровья. Прислушиваясь к свистящему дыханию старика, король вспомнил, как, будучи мальчиком, глядел в лицо Людовика XIII незадолго до его смерти. Подобно Мазарини, отец был похож на безмолвного, почти прозрачного призрака. Возле него находился тогда и человек, ныне лежавший в постели. Это он держал за руку испуганного мальчика и слегка подталкивал его к больному, вид которого тревожил, а исходивший от него сладковатый запах вызывал тошноту. Теперь все было в точности как тогда, когда ему ранним утром пришлось бежать из Парижа в Сен-Жермен. В тот день он так перепугался, что смог успокоиться лишь после того, как отчаянно ухватился за руку кардинала и не отпускал ее всю дорогу…
В слабо освещенной спальне, несмотря на предвечерний час, больше не было ни души. Король понимал, что первый министр желал поговорить с ним наедине.
— Я пришел засвидетельствовать вам свою любовь, дорогой крестный. Мне доложили о пожаре, когда я охотился поблизости от Версаля.
При упоминании этого названия Мазарини едва заметно улыбнулся. Охота, Версаль — вот что, насколько ему было известно, больше всего увлекало его крестника…
— Подробности известны? — продолжал юный король. — Каков ущерб, причиненный вашей библиотеке? Что сталось с вашей живописной коллекцией? Сколько жертв?..
Мазарини бесцеремонно поднял руку, пытаясь остановить безудержный поток вопросов. Он чувствовал себя слишком уставшим и не мог угнаться за поспешным ходом мысли юного короля. Переведя дух, министр ответил:
— Сир, своим присутствием вы оказываете мне честь и несете успокоение. Случилось нечто ужасное, и этот день не сулит королевству ничего доброго. У меня только что был Кольбер, он подробно изложил, как все было.
— Нападение?
— Да, сир, поджог, и учинила его шайка каких-то негодяев. Вне всякого сомнения, то был лишь отвлекающий маневр. Мои личные покои перевернули вверх дном, кабинет разграбили — исчезли бумаги государственной важности. Я хранил их в том дивном итальянском секретере, на котором вы, сир, любили играть, когда были маленьким. Один из моих гвардейцев убит, грубо обошлись и с моим личным секретарем Розом.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.