1661 - [103]
Габриель напряг мышцы и опять налег на рычаг. Понемногу камень сдвинулся, приоткрыв черную яму — она вела в канализационную систему, питавшую парковые водоемы и фонтаны.
Габриель нащупал железную лестницу, прикрепленную к каменной стене, взял факел, припрятанный за высоким цоколем, чтобы огонь не был заметен со стороны замка, и полез в колодец. Осторожно ступая на ржавые скользкие перекладины, он вдыхал тошнотворный запах гниющей воды, от которого у него перехватило горло. Держась одной рукой за перекладину лестницы, другой он обвязал лицо шейным платком, чтобы закрыть нос и рот, и полез дальше.
Габриель подумал о Фуке и д'Орбэ. Теперь все зависело только от него. Он вспомнил строгий взгляд д'Орбэ и его напутствие:
«Никола не может отлучиться надолго. Его отсутствие сразу бросится в глаза. То же и со мной, тем более что за нами наверняка следят прихвостни Кольбера. Придется тебе самому сходить за формулой туда, где ты ее спрятал, когда вернулся из Лондона. Ты же и применишь ее на деле. А я тем временем поднимусь в башню на куполе, подготовлю нужные растения и спрячу их под стропилиной, которую показывал тебе. Проникнуть туда не сможет никто, кроме пиротехника — ему приказано пускать оттуда ракеты; к тому же он из наших. Фейерверк — штука опасная, и это, думаю, отвадит чересчур любопытных и стражу, расставленную у каждой лестницы. Ровно в десять луна будет в нужном положении относительно купола. Так что будь готов. Потом спустишься в кабинет к Никола. Он будет ждать тебя, чтобы удостовериться, все ли в порядке…»
Вдруг нога Габриеля соскользнула с коварной скользкой перекладины, и он едва не рухнул с лестницы, но все же сумел удержаться. Он остановился перевести дух и снова полез вниз.
Почувствовав под ногами твердую землю, Габриель отпустил лестницу и проник в зиявший впереди длинный туннель. Шум воды, струившейся по трубам, отдавался в замкнутом пространстве гулким эхом, от которого можно было оглохнуть. Габриель принялся считать шаги, стараясь продвигаться вперед равномерно. Наконец он остановился и повернулся к правой стене. Прислонив факел к кирпичному выступу, Габриель достал из-за пояса кинжал и с его помощью начал извлекать из стены кирпич, находившийся на уровне его роста. Кирпич упал на землю, Габриель просунул в выемку руку, достал оттуда маленькую шкатулку, переложил ее в сумку, висевшую у него на шее, и не мешкая направился обратно.
— Опаздывает, — напряженным голосом проговорил д'Орбэ.
Сощурив глаза под ласковым дуновением летнего ветерка, суперинтендант повернулся к архитектору и улыбнулся.
— Не волнуйся. Он будет с минуты на минуту.
Схватив д'Орбэ за руку, Фуке указал на фигуру, приближавшуюся бегом со стороны хозяйственных пристроек.
— Смотри, вот и наш юный друг. Пора тебе на башню, он будет там через пять минут.
Достав маленькие плоские серебряные часики, суперинтендант поднес их к глазам.
— Без двадцати десять. Замечательно.
Друзья замолчали и вновь стали любоваться прекрасным видом, открывавшимся с террасы. В ярком сиянии луны и праздничных огней куны деревьев и цветочные клумбы отбрасывали причудливые тени и казались живыми.
Вскоре оба снова смешались с толпой гостей.
На балконе появился Габриель. Бросив быстрый взгляд на луну, он пролез под стропилину и вскоре выбрался из-под нее с черной коробочкой, бережно сжимая ее обеими руками.
«Все готово, — думал он, открывая крышечку, под которой располагалась дюжина ячеек с разноцветными порошками. — Компоненты на месте: восемь растений, золотой порошок, вода, масло и мирра».
Поставив коробочку на пол, юноша взял лежавшую рядом зрительную трубу с прикрепленной снаружи круглой, похожей на циферблат шкалой и поднес ее к глазам.
Отложив трубу в сторону, Габриель развернул бумаги, спрятанные за механизмом, приводившим в действие фонтаны, прочел первую строчку, достал из одной ячейки щепотку порошка и принялся аккуратно ссыпать его в стеклянную мензурку, отмеряя нужное количество.
Волнение юноши возрастало по мере того, как он выполнял необходимые предписания.
Наконец Габриель окропил растения маслом и водой, после чего отвлекся от своего занятия и посмотрел на часы, которые ему передал д'Орбэ. Они показывали без одной минуты десять.
Осторожно взяв сосуд, где он смешал травы, Габриель поднес его к медному тазу и перевел взгляд на лежавший перед ним пергаментный манускрипт. В это мгновение на него упал лунный свет, белый, словно призрачный. Лицо юноши обдало легким ветерком, и он медленно вылил в таз содержимое сосуда. Габриель на миг зажмурился, потом посмотрел в таз, чтобы удостовериться, впитала ли бумага всю жидкость.
Он ощупал страницы кодекса, будто снова ставшего сухим, и бережно извлек его из таза. Поколебавшись, он собрался было раскрыть кодекс, но заметил гостей, направлявшихся к подмосткам на окраине парка, где должны были давать пьесу Мольера. Фуке намеревался воспользоваться моментом и оставить гостей под предлогом проверки последних приготовлений, в то время как король удалился отдохнуть в отведенные для него покои, а зрители устраивались перед импровизированной сценой. Суперинтендант, наверное, уже был у себя в кабинете.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.