1647 год. Королева Наташка - [10]

Снова, вызывают… Странный позывной — «F4». Парни! Не в курсе? Точно — меня? Фриц? Юморист! Ты бы ещё «товарищем номер 87» назвался… Уже есть и такой? В Юго-Восточной Азии? Точно? А он знает, кто это на Земле-1 был? Оригинал… Фриц, у тебя началась профессиональная деформация личности! По русски? Приеду — объясню! Да… Ладно… Что значит, к утру? У нас — уже утро! Деспот! Хорошо, попробую… Целую!

Какие ещё «левые» варианты? Хотя, если взглянуть на проблему выживания анклава с нашей стороны упомянутого «экономического барьера»… Военный коммунизм — это самый живучий общественный строй, из известных человечеству. Он способен задолбать насмерть любого противника, выстоять в любой блокаде и мобилизовать массы на самые фантастические свершения. Наш опыт победного выживания в Прибайкалье, понемногу, обрастает грозными легендами. И фанатичными последователями… Причем — каждому видится своё. Одним — улучшенный вариант ордена Тамплиеров. Другим — «град Китеж». Третьим — «остров Буян».

Землепроходец Петр Бекетов, под впечатлением от Ангарии, посылал предыдущему царю свой проект «О введении в Московском государстве артельного войска и полном закрытии границ». Наивный! Едва сумел из столицы ноги унести. А сейчас, на Эзеле, царят эйфория и революционный энтузиазм. Мы тоже сумеем! Дайте нам попробовать! Вы бы, ребята, сначала, определились, чего вам надо? Военных побед или сытой жизни? Что б меньше разочаровываться… Дядя Лева, как для вас, давно накатал специальную губозакатывательную брошюру — «Бухгалтерия военного коммунизма». Сборник «черных» исторических анекдотов. Все как один — правда. С эпиграфом — «И значит, нам нужна одна победа. Одна на всех, мы за ценой не постоим!» Читали? О!

Мой папочка мнит себя «державником», хотя, если как следует поскрести, с мылом — самый настоящий радикальный анархист. Так за эту книжку, он хотел дяде Леве набить морду. И набил бы… Только дядя Лева хитрый. Он пришел на разборки не один, а с Бекетовым. С тем самым… Как с независимым судьей в споре. На Бекетова папа бочку катить не стал — уважает… А дядя Лева попросил папу показать, а лучше — подарить дяде Пете самый облезлый медный рубль с Земли-1. Как пример «цены побед». Как указатель — куда московиты, со своей «победоносной» политикой, лет эдак через триста непрерывных войн, пританцуют. Папа не понял в чем подвох. И я не поняла… маленькая ещё была… А дядя Петя — сначала не поверил, а потом — когда покрутил в своих лапищах крошечную монетку, сел и заплакал. Обиделся, на нас и на весь мир… Вот такой дядя Лева коварный. Он дядю Петю ещё и дополнительно «утешил» — показал «русский демократический рубль» образца 1992 года, тот вообще железный… типа пресловутих оболов в Древней Спарте. И объяснил связь… Как они потом с папой нажрались! С горя… А дядя Лева с ними почти не пил — только подливал. И говорил, что это у них «поминки по иллюзиям».

Экономика диктует политику. Чем больше Россия открыта для мирового рынка — тем дешевле стоят русские деньги, тем беднее живет народ. Или наоборот. В режиме «осажденной крепости», когда граница на замке, а за утечку капитала или попытки «влиться в общеевропейский дом» без разговоров секут головы — Россия процветает… Война, как и торговля — суть формы неэквивалентного обмена. Для русских — разорение. Немцы, в Центральной Европе XVII века — парии и изгои. Чую, мы их воспитаем, в духе. Та же Россия будет.

Лист девятый. Когда финансы поют романсы

(обрывок ленты от авиационного радиотелетайпа)

«Избушка-избушка, а повернись-ка к Европе задом, а ко мне передом!» Сказка? Ха… Мы рождены, чтоб сказку сделать былью. Штурманское кресло свободно вращается вокруг оси на 360 градусов, но, рация у нас одна. И она — в центре. Потому, что она блочно совмещена с радиолокатором высотомера, радиокомпасом и телетайпом. Тэзовое исполнение — оно такое… удобное — офигеть! Так что, в будущих хрониках, если Фриц не казнит излишне болтливого летописца, когда-нибудь запишут, что будущая императрица прилетела к месту новой работы символично, попой вперед. Печатая свой первый исторический документ — финансовый отчет о деградации монетной системы солидарного строя при тесном контакте с рыночной экономикой. Из головы…

Правый и левый ключ закрепила на подлокотниках кресла. Слюдяную панельку «индикатора символов» повернула к себе (отсвечивает на солнце), а остальной телетайп — штатный. Лист бледно-желтого пергамента, с магнитной полосой «цифровой копии текста», зажат барабаном. Матричная головка уже молотит литерами по красящей ленте. Вот… сейчас прочитаю. Хорошо! Перевод строки… Набираем дальше… Тихо радуясь, про себя — ведь могла запасной ключ дома забыть. И сидела б сейчас, как последняя стажерка, чисто телеграфным кодом текст настукивала. До отсыхания руки. Как вспомню наши занятия по радиоделу — так вздрогну. Ещё думала — зачем оно? Вот тебе ответ! Обычная скорость передачи морзянкой текста «с листа» — 70-120 знаков в минуту. Мне так быстро не надо, мне надо — без ошибок. Нормально… Правой рукой — символ, левой рукой — нажать «подтверждение». Теперь — наоборот… Государственную бумагу ваяю! Проверю и отправлю, пока ещё связь держится. А копию — сберегу. Зачем? Пусть Фриц поставит автограф и приложит печать… если её завел.