153 самоубийцы - [62]

– Это птица попугай, – сказал продавец из мануфактурного магазина. – Они водятся в жарких местах, например в Индии.

– А ну, давайте клетку, – сурово прервал его милиционер и направился в милицию.

В отделении было прохладно и скучно. Какой-то пьяный гражданин в ожидании протокола порывался шлепнуть кепкой по горшку с геранью, поставленному на окне в рассуждении уюта. Дворник, приведший пьянчужку, придерживал его за руки и зловеще шептал:

– А ну, тронь только. Это герань милицейская – будешь платить в тройном размере…

Дежурный по отделению, вяло взглянув на вошедшего милиционера и на зеленую клетку с попугаем, заметно оживился:

– А ну давай сюда! Это птица попугай.

Попугай лежал на дне клетки, полумертвый от страха и грязи, которая залепила его голову, глаза и запачкала его удивительное цветистое оперение.

– Чей попугай? – заинтересовался дежурный.

– Отбили у неизвестного вора, товарищ дежурный. На толчке. Один гражданин приценивался к попугаю, а тот самый мальчишка-вор был довольно подозрительный, и который приценивался спросил: «Откуда достал такую важную птицу и в такой, тем более, клетке?», – а тот наутек. Ну мы, конечно, его не поймали, но птицу, конечно, отобрали.

В городе было не так уж много попугае-единиц, чтобы нельзя было разыскать хозяина украденной птицы, и дежурный, призвав на помощь милиционера, начал составлять список известных ему владельцев этих экзотических птиц.

– Во-первых, – сказал он, – запишем Федосеева, который водокачкой заведует…

В списке набралось уже девять человек, когда попугай, которого за это время успели уже отмыть от грязи, встряхнул крылышками и бодрым голосом произнес:

– Это безобразие!

– Ишь ты, – обрадовались присутствовавшие, – разговаривает.

– Кто здесь хозяин?! Кто здесь хозяин?! Я хозяин! – верещал попугай, вызывающе поворачивая во все стороны свою горбоносую головку с франтовским ярко-зелёным хохолком.

В комнате стало весело.

– Вот это здорово! С такой птицей не пропадешь. Чистый патефон! Сурьезная птичка.

– Хорошо бы ее накормить, пока суть да дело, – задумчиво проговорил дежурный, благожелательно посмотрев на входившую в раж птицу.

– Может быть, может быть, – орал между тем попугай, хлопая крыльями. – Как хотите. Не знаю. Представьте проект… Впрочем, пожалуй… Впрочем, нет… Впрочем, посмотрим…

– Постойте-ка, товарищ дежурный, – придержал милиционер руку дежурного, собиравшегося продолжать список возможных владельцев попугая. – Может быть, так обойдется.

И, обратившись к попугаю, он, ко всеобщему удивлению присутствовавших, произнес просящим голосом:

– Товарищ председатель, тут насчет ремонта мостовых пришли.

– Некогда, некогда, – немедленно отвечал попугай.

– Опять-таки насчет парка культуры, – продолжал как ни в чем не бывало милиционер.

– В будущем бюджетном, – начал было отвечать попугай, но милиционер уже не слушал его, а, обратившись к дежурному, удовлетворенно сказал:

– Все в порядке. А то я раньше сомневался. Думал, может быть, участкового врача. А теперь ясно. Позвоните, пожалуйста, товарищ дежурный, на квартиру председателя городского совета товарища Кишнарева.

Через несколько минут дежурный положил телефонную трубку на рычажок и тихо сказал милиционеру:

– Сказали, чтобы немедленно принесли птицу. А то очень весь день волновались.

Барабан

Для верности предупреждаю: Петр Сергеевич Карабанов – отнюдь не сантиментальный человек. Если хотите знать, он был даже в свое время неплохим членом Ревтрибунала, я кое-кто заграницей по сей день не может вспомнить без зубовного скрежета об этой его деятельности.

Просто, Петру Сергеевичу перевалило уже за сорок. Детей у него пока не было. Заработки его как начальника цеха росли. И кроме того было чудесное июльское утро.

Карабанов шел по залитой солнцем нарядной улице и увидел у большой витрины игрушечного магазина мальчика лет десяти, которого мы условимся называть Вася. Вася смотрел на витрину, приплюснув свой веснушчатый нос к толстому прохладному стеклу. Это было совершенно бескорыстное восторженное созерцание прекрасных, но недосягаемых вещей. Грузовики, пароходы, волейбольные мячи, скакалки, барабаны, комплекты мекано и масса других превосходных вещем светилась в витрине, как чудесное видение.

Решение пришло к Карабанову мгновенно.

– Пойдем, – сказал он мальчику и взял его за руку.

Петр Сергеевич ввел сопротивлявшегося мальчика в магазин. Вася был осторожен, недоверчив. Он пытался удрать, но Карабанов удерживал его за руку к, даже не узнав его имени, спросил:

– А ну, говори, герой, чего б тебе такого хотелось?

– Брось, дядя, – сказал искушенный в жизни Вася, – брось трепаться.

Но Карабанов не трепался. Крепко держа за руку своего юного незнакомца, он вместе с ним подошел к кассе, уплатил сколько полагается, и через минуту в руках ошалевшего от неожиданно привалившего счастья Васи был превосходный, расписанный самыми изысканными красками барабан с двумя чудными палочками.

По желанию Васи, барабан не запаковали, и он вышел на солнечную улицу пылающий от счастья, с барабаном, висящим на шее, согласно самым лучшим пионерским традициям, и с палочками в руке.

На улице Вася наспех поблагодарил загадочного дядю и бросился улепетывать во все лопатки: как бы дядя не передумал.