150 000 000 - [2]

Шрифт
Интервал

                                           бега и езды,
в ширь непомерных легких завздыхав,
всклокоченными тучами рванулись из дыр
и пошли грозой российские воздуха́.
Иде-е-е-е-м!
Идемидем!
И все эти
                 сто пятьдесят миллионов людей,
биллионы рыбин,
                              триллионы насекомых,
                                                    зверей,
                                                    домашних животных,
сотни губерний,
                         со всем, что построилось,
                                                                стоит,
                                                                       живет в них,
все, что может двигаться,
        и все, что не движется,
                    все, что еле двигалось,
                                        пресмыкаясь,
                                                                ползая,
                                                                            плавая —
лавою все это,
                          лавою!
И гудело над местом,
           где стояла когда-то Россия:
                               — Это же ж не важно,
                                          чтоб торговать сахарином!
В колокола клокотать чтоб — сердцу важно!
Сегодня
               в рай
                         Россию ринем
за радужные закатов скважины.
Го, го,
           го, го, го, го,
                                го, го!
Идемидем!
                    Сквозь белую гвардию снегов!
Чего полезли губерний туши
из веками намеченных губернаторами зон?
Что, слушая, небес зияют уши?
Кого озирает горизонт?
Оттого
            сегодня
                          на нас устремлены
                                                          глаза всего света
и уши всех напряжены,
                                         наше малейшее ловя,
чтобы видеть это,
чтобы слушать эти слова:
это —
           революции воля,
                                   брошенная за последний предел,
это —
           митинг,
                       в махины машинных тел
вмешавший людей и зверьи туши,
это —
           руки,
                   лапы,
                            клешни,
                                         рычаги,
                                                туда,
                                                        где воздух поредел
вонзенные в клятвенном единодушье.
Поэтов,
              старавшихся выть поднебесней,
забудьте,
                 эти слушайте песни:
«Мы пришли сквозь столицы,
                      сквозь тундры прорвались,
                          прошагали сквозь грязи и лужищи.
Мы пришли миллионы,
                      миллионы трудящихся,
                          миллионы работающих и служащих.
Мы пришли из квартир,
                      мы сбежали со складов,
                             из пассажей, пожаром озаренных.
Мы пришли миллионы,
                   миллионы вещей,
                           изуродованных,
                                     сломанных,
                                                         разоренных.
Мы спустились с гор,
                           мы из леса сползлись,
                                      от полей, годами глоданных.
Мы пришли
      миллионы,
          миллионы скотов,
                                         одичавших,
                                                             тупых,
                                                                        голодных.
Мы пришли,
             миллионы
                        безбожников,
                                                язычников
                                                                  и атеистов —
биясь
          лбом,
                    ржавым железом,
                                                    полем —
                                                                    все
истово
господу богу помолимся.
Выйдь
            не из звездного
                                        нежного ложа,
боже железный,
                             огненный боже,
боже не Марсов,
                              Нептунов и Вег,
боже из мяса —
                             бог-человек!
Звездам на́ мель
не загнанный ввысь,
земной
             между нами
выйди,
            явись!
Не тот, который
                            «иже еси на небесех».
Сами
на глазах у всех
сегодня
              мы
                    займемся
                                     чудесами.
Твое во имя
биться дабы,
в громе,
              в дыме
встаем на дыбы.
Идем на подвиг
                           труднее божеского втрое,
творившего,
                     пустоту вещами да́руя.
А нам
          не только, навое строя,
фантазировать,
                            а еще и издинамитить старое.
Жажда, пой!
Голод, насыть!
Время
            в бои
тело носить.
Пули, погуще!
По оробелым!
В гущу бегущим
грянь, парабеллум!
Самое это!
С донышка душ!
Жаром,
             жженьем,
                              железом,
                                              светом,
жарь,
          жги,
                 режь,
                           рушь!
Наши ноги —
                       поездов молниеносные проходы.
Наши руки —

Еще от автора Владимир Владимирович Маяковский
Флейта- позвоночник

Вначале поэма называлась "Стихи ей". Отдельной книгой вышла в феврале 1916 года. Все дореволюционные издания содержали цензурные изъятия. Купюры были восстановлены только в сборнике "Все сочиненное Владимиром Маяковским" (т.1-2, 1919), где поэма была напечатана под названием "Флейта позвоночника"."За всех вас,которые нравились или нравятся,хранимых иконами у души в пещере,как чашу вина в застольной здравице,подъемлю стихами наполненный череп.".


Баня. Клоп

«Баня» (1929) и «Клоп» (1928) – интереснейшие сатирические пьесы Маяковского. Жанр этих комедий трудно определить – настолько оригинально и естественно в них соседствуют едкая социальная сатира, фантастика и фантасмагория. В причудливых, эксцентричных сюжетах «Бани» и «Клопа» автор в увлекательной и забавной форме обличил ненавистные ему мещанство и лживость, бюрократизм и ханжество. В сборник также вошли поэмы «Люблю», «Про это», «Хорошо!».


Что такое хорошо и что такое плохо (ч/б рисунки)

Что такое хорошо и что такое плохо.Рисунки Алексея Пахомова. 1949 г.


Война и мир

В поэме «Война и мир» (вторая половина заглавия в дореволюционной орфографии писалась через «i» — «Mip», то есть вселенная) необыкновенная широта поэтических ассоциаций, гиперболизм поэтического стиля Маяковского соединяются с осознанием им невиданного размаха социальных противоречий жизни. Место действия поэмы — огромная арена, весь мир, а действующие лица — не только народы и страны, но и вся вселенная. Любовь к человеку, к «живому», противопоставлена в поэме «убийце-победе».


Люблю

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихотворения (1916)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.