15 минут - [39]

— Привет.

Голос Донована вырывает меня из задумчивости, и я подскакиваю на месте.

— Привет. Мы можем поговорить?

Он кивает и ведет меня вверх по лестнице. Его большая комната оформлена в простой коричнево-бежевой гамме. Я сажусь на краешек гигантской кровати, и Донован присаживается рядом, но несколько секунд мне кажется, будто нас разделяет океан, пока его рука медленно не придвигается к моей. Когда его пальцы сжимают мои, я отвечаю тем же. Смотрю в его глаза и вижу в них печаль и раскаяние. То же, что чувствую я.

— Я не должна была целоваться с Риком, — говорю я, и от правды, заключающейся в этих словах, у меня словно камень ложится на сердце. — Прости.

— Почему ты это сделала? — Его слова эхом отражаются от стен, будто мы в огромном зале.

— Это была мечта, детская мечта девочки, которая переехала, когда ей было восемь. — Я прикусываю губу. — А потом та мечта оказалась передо мной, и это просто случилось.

Донован смотрит на меня, не моргая.

— Просто случилось. — Его голос лишен каких-либо эмоций.

— Знаю, от этого не легче.

— Только хуже. — Его слова причиняют мне боль.

— С нами ведь все будет в порядке? — спрашиваю я.

— Я не знаю, — отвечает он.

Молчу, жалея, что нельзя все исправить. Если бы только Донован не видел того поцелуя.

— Ничего пока не слышно? — интересуется он.

Качаю головой, благодарная за смену темы.

— Пока нет. Они полагают, что звонок поступит до конца сегодняшнего дня.

Глаза Донована расширяются.

— Черт. Она же такая… маленькая.

— Ты помнишь, как твоя мама работала в «Перемотке»?

Он подозрительно на меня смотрит.

— Странный вопрос.

— Ну а все-таки?

Брови Дона удивленно приподнимаются.

— Ну, не очень. Я был совсем маленький. Помню, что видел там тебя.

Он толкает мое колено своим.

Я нервно смеюсь. От соприкосновения наших тел меня бросает в дрожь. Сердце колотится, хотя я этого не хочу. Не знаю, что происходит, но я начинаю чувствовать себя уютнее рядом с Донованом, чем с Риком. Улыбаюсь и потихоньку скольжу пальцами выше по его руке. Он крепко обхватывает мою ладонь второй рукой. Я помню, как любила Рика, как целовала его, но не могу вспомнить, что при этом ощущала.

Донован наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я колеблюсь. Думаю о Рике, о нашем с ним общем прошлом, которого уже нет, потому что я променяла его на этот безумный мир. Могу ли я все вернуть? Мои чувства к Доновану усилились. Могу ли я рискнуть тем, что чувствую к Доновану, всем, что мы с ним построили, ради надежды на то, что однажды Рик действительно сможет меня полюбить?

Прикусываю губу, и Донован гладит мою щеку тыльной стороной ладони.

— Чего ты так боишься?

Его глаза искренни и полны тепла.

— Того, что люблю тебя. Того, что могу потерять и тебя тоже. Того, что я неудачница, по уши увязшая в одном серьезном деле, о котором мне даже говорить нельзя.

— Мы вместе с этим разберемся, — шепчет Дон.

Когда он снова придвигается, чтобы поцеловать, у меня пропадает всякое желание сопротивляться. Закрываю глаза и наклоняюсь вперед навстречу его губам. Охотно принимаю его настойчивые поцелуи. Просто чувствовать, что кто-то хочет меня, любит и ценит — так здорово. Рик никогда не будет любить меня так, как прежде, я вижу это в его глазах. А когда я с Донованом, меня наполняют любовь и тепло. Боюсь думать о том, что это значит.

Поцелуи Донована становятся более напористыми, страстными. Он крепче стискивает меня в объятиях, и я мечтаю, чтобы весь остальной мир исчез. Хочу забыть о том, что надо спасать папу, Молли — да кого угодно, — и остаться здесь.

— Спасибо, — шепчу я по миллиону причин, и на лице Донована появляется потрясенная улыбка. — Спасибо, что не бросил меня.

— Я даже представить не могу, как тяжело тебе пришлось прошлой ночью.

Я вижу в его глазах заботу и страх.

Киваю.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать, но ты не должен никому об этом говорить.

Дождавшись его обещания, я продолжаю:

— Мне звонили похитители. Они хотят получить какую-то вещь, которая раньше принадлежала им, но сейчас находится у меня.

Он оторопело таращится на меня широко распахнутыми глазами.

— Ты должна сообщить об этом полиции.

— Не могу, — настаиваю я. — Они навредят Молли.

Донован делает глубокий вдох и отсутствующим взглядом смотрит куда-то вдаль, явно пытаясь что-то придумать.

— Тогда нам нужно сходить и забрать документы.

У меня екает сердце.

— Ты знаешь, что они имеют в виду?

Дон дарит мне скептический взгляд.

— Разве сейчас время для шуток? Конечно я знаю, где они. Ты спрятала их в отделении «ИМКА».

Внезапно все становится ясным как божий день. Ключ в моем кошельке — от шкафчика. Я потрясенно открываю рот. Пытаюсь это скрыть, но безуспешно.

— Ты действительно не помнила?

— У меня выдалась тяжелая неделя, понятно? — отмахиваюсь я, обороняясь.

— Ладно, ладно, — поднимает Донован руки, сдаваясь.

Пытаюсь скрыть ухмылку.

— Прости. Так это все, что мне нужно? Всего лишь ключ. Ну, выглядит слишком просто…

Донован качает головой. Берет меня за руку и ведет из своей комнаты в кабинет. Там Дон залезает под стол, и я слышу, как он вытаскивает что-то из-под крышки. Выбравшись оттуда, он быстро сует в мою ладонь флэшку.