«13-й апостол» Византии и Крестовые походы - [25]

Объявив о необходимости защищать законного василевса – Михаила VII Парапинака, на самом деле эти сановники искренне недоумевали, почему не они, а безродный, по их мнению, Никифор Вотаниат замыслил взять в руки царскую власть. Однако при помощи турок Вотаниат сумел быстро разгромить своих соперников, попутно продолжая широкую агитацию в Константинополе в свою пользу[120].

Его труды не пропали даром: 1 января 1078 г. Константинопольский патриарх Косьма I (1075—1081) по прозвищу «Иерусалимлянин» созвал в Храме Святой Софии множество архиереев и сановников, недовольных императором. Вместе они потребовали от Парапинака оставить царский трон. Ответом им стал арест одного из наиболее громких ораторов – митрополита Иконийского, но дальше этого Михаил VII, верный своему природному пацифизму, не пошел. По совету Никифорицы к Вотаниату были направлены послы с предложением прекратить апостасию. Они передали полководцу письмо царя, в котором тот упрекал старого воина за неблагодарность: «Кто получил от меня, – риторически спрашивал Парапинак Вотаниата, – ранг выше твоего? С кем еще я делил важнейшие заботы? Я полагал, что в одном тебе приобрел союзника и соратника. С твоей помощью я мечтал унять разгулявшуюся бурю. О, тщетные надежды и напрасные ожидания! Какова неблагодарность! Я искал сокровищ, а нашел уголья»[121].

Но письмо и посольство были только предлогом – в действительности посланники царя начали массовый подкуп отрядов из армии Вотаниата, включая турок. Однако Вотаниат узнал об этом и рядом умелых комбинаций перекупил турок опять на свою сторону, избежал ловушек по дороге и вскоре вошел в Никею, гражданам которой оставалось лишь принять его с царскими почестями как законного императора.

Остаток зимы и начало весны 1078 г. Вотаниат провел в переговорах и вербовке главных сановников Константинополя, и не без успеха. 25 марта 1078 г. в Храме Святой Софии собрались многие сановники, духовенство и граждане. Без особого смущения они провозгласили Никифора Вотаниата Римским императором. Даже в такой критической ситуации Михаил VII Дука не смог пробудить свою волю. Алексей Комнин, сохранивший верность василевсу до последней минуты, предлагал тому собрать царскую гвардию и ударить по мятежникам, собравшимся в храме, но Парапинак не согласился.

Остальное было уже делом техники – 31 марта 1078 г., в Лазареву субботу, отряды Вотаниата, прибывшие в столицу, направились к царскому дворцу. Михаил VII пытался бежать во Влахернский храм, но был схвачен, пострижен в монахи и отправлен в Студийский монастырь. Позднее он продолжил духовную карьеру и стал митрополитом Эфеса, повидимому, никогда не выезжая в свою епархию. Его жена Мария Аланская и малолетний сын Константин Порфирородный были отправлены в монастырь Петри[122]. Поняв, что все кончено, последние верные Парапинаку сановники поспешили навстречу Вотаниату просить о снисхождении и милости. И тот проявил ее: все, даже Алексей Комнин и брат Михаила Парапинака Константин, были помилованы новым самодержцем.

И в Великий вторник, 3 апреля 1078 г., Константинопольский патриарх Косьма I торжественно венчал на царство Никифора III Вотаниата.

Глава 2. Новое «Смутное время» и завершение династии Дук

Как человек опытный и далеко не глупый, новый император быстро понял, что сохранить власть и свой авторитет можно только путем резкого изменения политики, проводимой предшественником. А также за счет восстановления справедливости и наказания самых ненавистных византийцам лиц. Никифорица был отправлен в ссылку на один из островов и там умер под пытками. А первым министром двора стал уже известный нам Иоанн, митрополит Сидский, некогда отставленный Никифорицей. По мнению царя, это должно было вызвать расположение к нему со стороны клириков.

Представители духовного сословия и Константинопольский патриарх Косьма, чья деятельность очень помогла Никифору III в борьбе за власть, получили особые преференции. В частности, своим хрисовулом Вотаниат официально отказался от какоголибо участия в управлении Церковью, тем самым подтвердив предыдущие акты Константина X и Михаила Парапинака. Более того, Вотаниат снял с себя обязанности по рассмотрению судебных дел с участием клириков и отметил, что если такое вдруг и случится, то не по праву царя будет судить священство, а лишь потому, что император входит в состав Синода. Иными словами, по поручению патриарха (!)[123].

Попутно он раздавал чины и награды, совершенно не заботясь о том, насколько государственная казна может вынести новые расходы. А она совершенно истощилась к этому времени. Малая Азия, почти полностью захваченная турками, естественным образом выпала из списка налогоплательщиков. С европейских фем деньги собрать было отнюдь не легче. И чтобы покрыть все увеличивающиеся расходы, Вотаниат продолжил подделывать монету, и, как следствие, наступил жесточайший финансовый кризис[124].

Однако император словно не замечал этого. Он продолжал щедро награждать союзниковтурок и высших сановников, поддержавших его. А также принял меры по повышению своего личного авторитета среди семейства Дук, имевшего все основания быть недовольным его правлением. Бывшая императрица Евдокия получила разрешение жить в Константинополе с детьми, ее дочери удачно выданы замуж, а брат свергнутого Михаила Парапинака Константин Дука был введен в круг самых знатных царедворцев