13 участок. Чужак - [19]

Вот у нас и есть своя небольшая бригада коновалов, при чем не обязательно людей. Спасатели и спасители, вытаскивающие из Преисподней наши души. Или, все же из Чистилища? Вот и я не уверен, откуда.

— Везу Кроу! Плох, умирает!

О, Ворон совершенно распоясался в своей помощи кожаному мешку с требухой, называемому человеком. Разговаривает с диспетчером, вызывая бригаду к подземному въезду.

Тут, в мире Ночного Города, техническая революция, да и не только, шагнула вперед. Где серьезно, где только-только опережая мое время «дома». Мобильные радиопереговорники американцы, вроде, использовали на Второй мировой, всякие там огромные уоки-токи. Тут, не иначе как с помощью дворфов, радио появилось раньше и, пусть не везде, его пользовали экстренные службы. Такси ни хрена не такое учреждение, но это наше, 13 участка, такси, станция положена. И Абак сейчас каркнул еще что-то в самую обычную телефонную трубку, проводом уходящую в панель, откуда устройство подключалось к антенне.

Какой он молодец, это Старый.

— Катите его, катите!

А это уже Стеллан, усатый старый морж, старший врач лазарета, он же патологоанатом и коронер, полукровка, как Майки. Талантливый хрен с золотыми руками, на мое счастье оказавшийся на дежурстве, надо же… да мне прёт, как утопленнику. Может быть, даже выживу.

— Кроу, смотри на меня, говори со мной!

— Док, вы похожи на тюленя.

— Что ты ему дал?! — рявкнул Стеллан, глядя на чернеющего вверху Абака. — Что это?

— Не повредит, — каркнул Абак и достал откуда-то синие очки, нацепив на клюв и пропал, явно остановившись.

— Наркозу не повредит! — донеслось его ворчанье сзади.

Лампа, еще лампа, белый потолок, трубы отопления, накрахмаленный колпачок на кудряшках сестры как-то её-там, седые вислые усы Стеллана, лампа, снова лампа… ох… я что-то совсем устал, пора…

Шлёп!

Я ошалело потряс головой, глядя на Стеллана, явно залепившего мне оплеуху. Тот подмигнул:

— Не смей спать, Кроу! Ты нам еще нужен. Тебе повезло, Кроу, ты знаешь? Нет, ты еще не знаешь, как тебе повезло. Только теперь тебе придется месяца три не попадаться на мушку к серьезным ребятам или встревать в заранее проигрышные поединки, иначе я тебя не спасу. А сегодня пасу, сегодня удача на твоей стороне, сукин сын, сегодня тебе фулл, сегодня тебе прямо благословение Господне, если тебя не смущает, что оно вовсе даже не от него… Сестра, физраствор и зафиксировать его ремнями, чтобы не покалечился.

Кто не покалечился?

Меня подкинуло и бросило куда-то, наверное, на операционный стол. Свет ударил с двух сторон, заставляя жмуриться, боль вернулась, слабость накатывала мягкой удушающей волной.

— Кроу, мне нужно твое согласие.

— На что?

Стеллан возник вверху, самолично затягивая какой-то ремень поперек груди.

— На использование артефактов, Кроу. На мертвую и живую воду. Иначе ты умрешь, я не умею спасать людей, потерявших столько крови и с наполовину разорванной печенью. Если бы не твой дружок Ворон, ты бы помер на мокрой улице, Кроу. Но он успел.

— Я согласен.

Стеллан довольно кивнул и, на миг, почудился странный блеск в глазах. Странный красноватый блеск. Он же полукров…

Слабость крикнула, треснула пополам и сбежала от обжигающей багровой волны, вдруг окатившей со всех сторон. Не знаю, как там печень, но больно стало так сильно, что я не выдержал. И отключился.

— Кроу, Кроу… — проворковала жизнь голосом Сейди и накрыла меня с головой.

Я не спешил открывать глаза, втягивая в себя эту самую жизнь. Стерильность лазарета, собственный пот и засохшую кровь, густой запах крепкого табака и едва уловимый аромат жасмина. Два последних запаха не имели ко мне никакого отношения. Они имели полное отношение к Сейди, секретарю шефа, сидевшей рядом на стуле.

— Кроу, Кроу… — повторила она, явно пуская кольца дыма. — Влетит тебе от кэпа, и по делом, дурья голова. Был бы ты с напарником, было бы иначе… Наверное. Теперь тебе не отвертеться, придется работать с кем-то, наш гордый волк-одиночка.

Ох, Сейди-Сейди, как же ты права, чертовка.

Сейди — наш штатный ангел, э-э-э, наблюдатель всего 13 участка. Порой, не кривя душой, ее можно назвать и ангелом-хранителем. Она всегда сидит за своим столом у кабинета шефа, перехватывая звонки, не дотянувшиеся до занятых операторов. Её уголок частенько стучит пулеметной дробью, когда Сейди неуловимо быстро стрекочет по клавишам письменной машинки «Ремингтон», строча приказы, отписки в мэрию или Ковен, СиКей или Портовое управление, штрафы, всегда вывешиваемые в коридоре детективного отдела. Да, парней-патрульных шеф не штрафует, он считает их работу тяжелой.

Сейди и все ее фермерские фунты веса, объемно-плавные и не кажущиеся лишними и точно доставшиеся не от бабушки Раневски, воплощение стиля. Черное и лиловое, изредка алеющее каким-то оттенком красного, порой светлеющее белыми полосками шарфика с пояском, вот как выглядит Сейди. Волосы, всегда уложенные в нехитрую прическу, бордовый лак, прикушенная папироса.

Сейди обожает папиросы и специально для нее хозяин табачной лавки за углом держит их, несмотря на падающую популярность. Сейди дымит стуча по клавишам, скрипя ручкой с карандашом, читая сводку для шефа или наблюдая со своей наблюдательной площадки второго этажа за нашим муравейником.