111 баек для журналистов - [17]

Мораль. Так мы иногда упускаем важные для журналистики факты.

Комментарий. Те, кто работал с Алексеем Аджубеем, вспоминают, что в информации из нескольких строк он мог увидеть тему газетной статьи или очерка. Например, еще будучи главным редактором «Комсомольской правды», на одном из редакционных совещаний он зачитал с тассовской ленты коротенькое сообщение об обнаружении и успешном обезвреживании в городской черте Курска склада артиллерийских снарядов, оставленных гитлеровцами при отступлении. «Это подвиг, – воскликнул Аджубей, – достойный газетной полосы с упоминанием поименно героев-саперов, а не такой анонимной реляции!» Вскоре известный публицист Аркадий Сахнин по заданию «Комсомольской правды» съездил в Курск, и в газете появилась полоса «Эхо войны». Резонанс публикации был огромный – газету рвали из рук. Имена саперов перекочевали с газетной страницы в сухие строки Указа о правительственных наградах, а сами эти два слова дали имя рубрикам в сотнях изданий…

Диапазон применения байки. При рассмотрении роли факта в журналистике.

№ 24. Байка «Знать предмет, о котором пишешь»

Писатель Николай Погодин рассказал об одном случае из своей журналистской практики, когда ему было поручено написать для газеты материал о добыче нефти в Азербайджане.

«…В “Азнефти” мне дали автомобиль. Я объехал промыслы, посмотрел и поговорил с людьми. Увидел буровые вышки и насосы. Тишина. Чистота. Хожу целую неделю и чувствую, что не могу ничего написать. Мне стало страшно. Я не выполнил задание…

Пошел к главному инженеру и попросил его помочь подобрать мне литературу по нефти: от популярной до специальной. Главный инженер составил список книг. Я засел за них в гостинице. Жара в Азербайджане стояла ужасная – до сорока градусов… Я обливался потом, но как ученик читал все, начиная от происхождения нефти и заканчивая описанием современного в то время бурового инструмента под названием “рыбий хвост”.

Затем я снова поехал на промыслы. И то, что до сих пор молчало, заговорило. Я начал разбираться в вопросах добычи нефти. Люди говорили со мною с уважением.

Я тогда написал очерк на “подвал”, в котором рассказал о новшествах в нефтедобыче, техническом перевороте на Апшеронском полуострове и показал его заместителю начальника “Азнефти”. Тот прочел и сказал: “Тебя можно назначить начальником нефтяного района: так написать может только человек, знающий дело”. Для меня это был лучший комплимент».

Мораль. Чтобы передать в материале суть дела, журналисту надо знать его основы.

Комментарий. В работе журналиста можно выделить два основных слагаемых профессионализма: о чем писать и как писать. Это особенно хорошо видно на примере творчества Анатолия Аграновского. К какой бы теме он ни обращался, всякий раз перед ним вставала проблема изучения новой сферы. Он не мог заранее знать все тонкости строительного, финансового, авиационного, торгового, ресторанного и других дел, затрагиваемые в творчестве. Однако у него был особый талант легко входить в новую тему. Так, в работе над очерком о докторе Федорове журналист настолько изучил офтальмологию, что его собеседники из специализированного НИИ посчитали, что разговаривают с коллегой. Аграновский всегда досконально знал предмет, о котором писал.

Диапазон применения байки. При изучении основ творческой деятельности журналиста.

№ 25. Байка «Опасно быть журналистом»

В ноябре 2011 года главный редактор газеты «Московский комсомолец», председатель комиссии Общественной палаты РФ по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в СМИ Павел Гусев заявил, что за 10 месяцев 2011 года «более 150 журналистов в нашей стране были избиты, покалечены или подверглись угрозам». «При этом не заведено практически ни одного уголовного дела», – подчеркнул он.

Мораль. В современной России опасно быть журналистом, очень опасно писать о коррупции и быть человеком, который говорит то, что думает.

Комментарий. Когда осенью 2010 года в России за неделю избили двух журналистов и одного активиста природоохранного движения, шокировал даже не целенаправленный садизм, с которым калечили одного из них – корреспондента «Коммерсанта» Кашина (ему сломали челюсть, пальцы и ноги, чтобы он несколько месяцев не мог говорить, писать и ходить), – а оргия злорадных комментариев в Интернете, появившихся в ответ на статью о несчастье с Кашиным: «Еще одного писаку опустили», «Он получил то, что заслужил», «Почему к нему такое внимание, ведь простых людей калечат и убивают каждый день». Видимо, такое же настроение было у следователей, передавших таблоиду видеозапись жестокого избиения журналиста с камеры наблюдения, а затем высказавших свое мнение – что причиной нападения не являлась профессиональная деятельность Олега.

В СМИ прошло сообщение, что сотрудник милиции сказал людям, собравшимся возле здания Центрального следственного управления с требованием предпринять активные действия против напавших на Кашина: «Вы, журналисты, сами виноваты в таком к вам отношении». «Это все равно, что обвинить жертву изнасилования в том, что она сама спровоцировала насильника, или актера в том, что он сыграл плохого парня», – прокомментировал эти слова Алексей Ковалев – российский журналист, который живет и пишет в Британии. Он считает, что это какая-то средневековая потребность убивать вестника, принесшего дурные вести, и она наносит огромный ущерб журналистам в России. И нельзя во всем этом винить Путина. «Одно время я работал редактором клубной странички в журнале “Time Out Moscow”, – вспоминает журналист, – и мне порой звонили среди ночи нанюхавшиеся кокаина владельцы клубов, угрожая меня найти. Причина? Строчка в обзоре, где я смиренно жаловался на отсутствие вентиляции или на невкусный коктейль. Видите ход мысли? Они не устанавливают кондиционер и не делают выговор бармену за то, что тот разбавляет напитки водой. Нет! Они бросаются в погоню за журналистом, который нашел недостаток в их работе. А теперь представьте себе, что может случиться, если речь идет о многомиллионной незаконной сделке».