101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - [8]

Тогда хозяин приказал принести и расставить перед ними кушанья и напитки, и они ели и пили весь остаток дня до наступления ночи.

Когда на землю опустилась ночь, принесли свечи и вставили их в золотые и серебряные канделябры. И гости снова сели за трапезу и продолжили пиршество, пока не напились допьяна, и тогда у них с голов слетели тюрбаны.

Но что это? Длинные локоны свешивались с их голов и изгибались, как пятнистые гадюки. Это были десять девушек, прекрасных, как полная луна, а та, которая ехала верхом на льве, была его подругой, так постыдно обманувшей его под деревом.

— Ну, как тебе это нравится, Абдаллах ибн Мухаммед из Кайруана? — обратилась она к нему. — Клянусь Аллахом, я никогда не выпущу тебя из этого замка. А еду и питье ты будешь получать от меня всегда, когда только захочешь.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. А царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, замкнул дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Пятая ночь

Так говорит Фахараис, философ:

И на следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем воскликнула Данизада:

— Ах, моя сестра! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

— Я согласна, мой повелитель, а история эта продолжается так.

Десять дней провел юноша у девушек, ел и пил досыта изысканные кушанья и напитки.

На одиннадцатый день девушка снова обратилась к нему.

— Абдаллах, — сказала она, — я хочу тебя, а ты хочешь меня. Но то, чего мы желаем, должно случиться не раньше, чем я сделаю то, что должна. Я буду отсутствовать семь дней. После этого я вернусь, и тогда наконец произойдет то, чего ты так жаждешь. Но только при одном условии!

— И что же это за условие? — спросил юноша.

— Ты можешь свободно передвигаться по всему замку, повсюду, где хочешь. Только одно помещение тебе запрещено открывать и даже подходить к нему близко.

Она взяла с него обещание и удалилась вместе со своими спутницами.

Юноша остался в замке один.

Пять дней он провел за едой и питьем. На шестой день его охватили тоска и печаль. Юноша думал о том, каким покинутым он себя чувствует и как далеко его родина, и ему пришли в голову следующие стихи, которые он тут же произнес:

Как прошлое помнится ночью бессонной,

Чужбина — ходьба по углям раскаленным.

Но если Господь мне чужбину обрек, —

Пойду я туда, пред судьбой преклоненный.[1]

Шахразада рассказывала дальше:

Прочитав стихотворение до конца, юноша подумал: «Все равно мне не остается ничего иного — только смерть. Так что, именем Аллаха, я открою запретную комнату и посмотрю, что в ней находится. Жизнь мне опротивела!»

И он открыл дверь и вошел в запретную комнату. Там он не обнаружил никого и ничего.

— Клянусь Аллахом, это странно! — воскликнул юноша.

И когда он так стоял в удивлении, его взгляд упал на две могилы. Юноша подошел ближе и увидел, что на обеих могилах лежат мраморные плиты с выгравированными на них индийскими буквами. Он не понял ни слова.

Юноша присмотрелся внимательнее, и что же он там увидел? Между двумя могилами лежала железная плита с серебряным кольцом.

— Под этой плитой, конечно, есть лаз, который ведет на свободу, — обрадовался юноша. — Несомненно, это и есть причина, по которой девушка запретила мне сюда входить.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный ее захватывающей историей, замкнул дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в свои правительственные покои.

Шестая ночь

Так говорит Фахараис, философ:

И на следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем воскликнула Данизада:

— Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

— Я согласна, — ответила та. — А история, мой повелитель, продолжается так.

И вот юноша подошел к плите, ухватился за кольцо и начал двигать его туда-сюда и трясти. Наконец кольцо повернулось и крышка открылась. Под ней юноша обнаружил лестницу. «Я туда спущусь, — сказал себе юноша. — Может быть, я найду там путь из замка на свободу». Он стал медленно спускаться по ступенькам. Но что это? Плита позади него вдруг опустилась, и он оказался в полной темноте. Юноша повернул обратно и нащупал плиту, но нашел ее закрытой и запертой. Как он ни дергал ее, как ни толкал, она не двигалась с места. Тогда юноша решил, что умрет.

— Значит, здесь я приму смерть, и это место будет моей могилой, — вздыхал он, раскаиваясь в том, что сделал.

Затем юноша спустился по лестнице до самой последней ступеньки. Неожиданно он оказался в просторном зале. Юноша решил пересечь его и, поскольку видел светившиеся вдалеке огни, пошел на них. При этом он слышал непрерывный шум и гул.

Наконец юноша пересек пещеру и оказался возле выхода. Отсюда его взору открылся луг, от склонов которого струился мускусный аромат, или это была скорее амбра, наполнявшая воздух. Юноша пошел через луг и увидел речную долину, выглядевшую как нетронутый уголок природы, с обильными плодами и деревьями. Он посмотрел на реку и увидел лодки, в которых сидели девушки, прекрасные, как полная луна. Они держали в руках цитры, лютни и лиры, а также ручные цимбалы. Девушки танцевали с распущенными волосами. На них были одеяния из пестрого, затканного золотом шелка. На берегу реки стоял шатер из белого шелка, закрепленный веревками из белого и красного шелка и колышками из чистого золота.