101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - [31]

Затем воскликнула Данизада, обращаясь к ней:

— Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

— Я согласна, — ответила та. — Вот как, мой повелитель, продолжается эта история.

Когда девушка увидела Масламу, она сразу же его узнала. Она отослала своих придворных и сама удалилась на некоторое время. Затем она возвратилась в сопровождении старой женщины.

— Это Маслама, — объяснила она ей. — И он сделал для меня то-то и то-то. — С этими словами Мария освободила его от оков и отвела в дом для гостей. Ее двоюродный брат в это время отсутствовал. Маслама оставался там, пока юноша не возвратился и она ему все не рассказала. Затем двоюродный брат Марии пришел к нему и поприветствовал его. После этого Маслама задержался еще на несколько дней и наслаждался едой и питьем.

Затем Мария привела к нему девочку семи лет совершенной красоты.

— Пусть эта девочка, о царь, — сказала она, — будет твоей рабыней и служанкой. Ибо я дала обет, что рожденного мною ребенка, будь то мальчик или девочка, я отдам тебе в дар. И вот Господь подарил мне эту девочку, так что прими ее у меня.

Она подарила ему также двести христианских служанок и сокровища из королевских сокровищниц. Кроме этого, Мария подарила ему породистого коня и послала вместе с ним конников, которые должны были сопровождать его на родину. Затем она простилась с Масламой, и он отправился в путь к своей семье.

Он приехал в Дамаск и жил затем в довольстве с девочкой, досыта ел и пил самые изысканные кушанья и напитки, пока не пришел их смертный час. Хвала Господу, Властелину обитателей поднебесного мира!

История о молодом египтянине и о девушке Гарибат аль-Хусн

— Люди утверждают, о царь, — продолжила Шахразада рассказ, — что жил когда-то юноша, купеческий сын, с миловидным лицом и стройной фигурой. Он жил в Каире. Любимым его времяпрепровождением было чтение.

Однажды он сидел у двери своего дома и читал книгу, как вдруг мимо него прошла девушка. Она была похожа на восходящую луну или на неприрученную газель, которая с наслаждением щиплет свежую траву.

Девушка подошла к купеческому сыну и остановилась совсем близко от него.

— Это ты тот юноша, — обратилась она к нему, поднимая покрывало, — который запретил себе общение с женщинами?

Когда юноша увидел девушку, он лишился чувств и упал на землю. Она ушла и оставила его лежащим в беспамятстве. Но он тотчас же вскочил и бежал за ней следом, пока она не подошла к жилому дому. Девушка постучала в дверь, и ей открыли.

В сердце юноши загорелась любовь к этой девушке. И пока он шел тем же путем обратно, он читал вслух такие стихи:

Ее облик так сияет, как меж звезд луна,

И волос ее играет черная волна.

Пропитала ее бедра вожделеньем страсть,

И колышет их упруго ветками она.

Засмеется — как ромашек вспыхнут лепестки,

Алых губ ее улыбка нежности полна.

Мое сердце бьет крылами в этой злой игре,

Словно птица, что охотником подстрелена.[7]

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Сорок первая ночь

Он говорит:

На следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем воскликнула ее сестра Данизада, обращаясь к ней:

— Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои истории!

— Я согласна, — ответила та. — Вот как, мой повелитель, продолжается эта история.

Когда юноша подошел к своему дому — его звали, кстати, Мухаммед ибн Абдаллах, египтянин, — навстречу ему вышла из дома служанка, и в ее сопровождении он вошел. Затем с базара возвратился его отец. Он услышал крики.

— Что это? — удивился он.

— Твой сын сошел с ума, — ответили ему.

Но купец любил своего сына больше, чем все остальные люди любят своих детей. Кроме того, он был богат. Он тут же снова вышел из дома и купил пасту, состоящую из конопли, белены, семян дурмана, мака, меда и сливочного масла, а также различных лекарств для питья. Затем он обратился к своему сыну.

— Что у тебя болит, дитя мое милое? — спросил он.

— Ах, отец, — вздохнул тот, — я умру, и нет пути избежать этого.

И он продолжил стихами:

Вы осуждаете меня, из-за моей любви изгнать готовы, Оставьте же меня, если не можете помочь!

Отстаньте от меня и, может быть, тогда поймете наконец,

А если захотите снова осуждать — пойдите прочь!

Рассказывают:

Его отец все время утешал его, до тех пор пока он не открыл глаза. Прошло несколько дней, в течение которых он не пил и не ел. Тогда отец вызвал к нему врача, который хорошо разбирался в лекарственных снадобьях и всех обычно возникающих болезненных состояниях.

Врач обследовал юношу и обратился к его отцу.

— Абдаллах, — сказал он ему, — твой сын страдает от любовного недуга. Это я могу диагностировать по слабости его внутренних органов. Сейчас ты должен очень хорошо заботиться о своем сыне, иначе он умрет. — С этими словами врач ушел.

— Сыночек мой, — обратился после этого старик к своему сыну, — поведай же мне, из-за чего загорелась твоя любовь. Клянусь тебе именем Господа: пусть весь мир идет навстречу своей судьбе, но я готов потратить все свое состояние, чтобы сделать тебя счастливым.