1001 ночь без секса - [41]

Год подходил к концу, а я ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы найти свою любовь. После Байк-Мена меня видел раздетой лишь гинеколог; он имел неприятнейшую привычку спрашивать: «Вы живете половой жизнью?», и мне всегда хотелось сказать в ответ: «А вы?»

Я вспоминала свои последние дни в Орегоне, когда не ходила, а летала, и не только благодаря сексуальным посланиям чувствовала себя так. Тогда меня окрыляла надежда – настоящая, осязаемая надежда. Сейчас, спустя год, я не знала, появится ли она когда-нибудь снова.

14 Отверженная

Когда в тридцать лет пересекаешь Великий Водораздел, меняется многое, но ни одна перемена не приносит стольких переживаний, как переход от статуса «не замужем» к статусу «все еще не замужем». Вы наверняка знаете, как это работает. Когда вам за двадцать, люди спрашивают: «Она не замужем?», лелея надежду свести вас со своим обожаемым кузеном, только что приехавшим из Сан-Диего. Но по каким-то непонятным причинам, едва вам становится немного за тридцать, доктор Джекил превращается в мисс Хайд, вопрошающую: «Так она все еще не замужем?» тоном, какой обычно приберегают для вопросов типа «Это что, герпес?».

И как раз тогда, когда статус незамужней становится настоящей напастью, средства ее преодоления перестают действовать. Вам уже не стоит рассчитывать, что симпатичный парень, с которым вы познакомились в кафе или кинотеатре, тоже окажется неженатым. Тут помогает одно – наличие или отсутствие обручального кольца, и у вас быстро вырабатывается привычка переводить взгляде лица мужчины на безымянный палец его левой руки. Однако иногда и это не срабатывает. Например, если мужчина постоянно носит перчатки.

Так вышло у меня с рыжеволосым парнем. Я познакомилась с ним в спортзале. Он не был ни высок, ни особенно красив, но широкоплеч и непритязательно прост в общении. Судя по тому, какие он поднимал гари, у него, вероятно, была хорошо развита мускулатура, но парень не демонстрировал это, нося мешковатые футболки. И еще: он всегда был в перчатках. Я не знала, женат ли он, однако чувствовала искорку. Мне было почти ничего о нем не известно, но он притягивал меня. Это в принципе отличалось оттого, что происходило между мной и Байк-Меном.

Однажды, когда мы занимались на соседних тренажерах, я попыталась завязать разговор, и он с готовностью отозвался. Я упомянула о том, что недавно переехала из Орегона, и он спросил, в каком городе я там жила и чем занималась. Я поинтересовалась, кем он работает, и парень сказал, что он юрист в Комиссии по ценным бумагам и биржевым операциям. Вот удача! Он не только общительный и дружелюбный, но еще и умный!

В следующий раз я узнала его имя: Адам. Мне так хотелось, чтобы он оказался не женат! Я назвала друзьям то, что считала доводами в свою пользу: общителен, много времени проводит в спортзале и ни разу не упомянул о своей жене или любимой девушке. Однако они сочли, что этого недостаточно. Один из моих друзей, состоящий в браке, заметил, что женатый мужчина вовсе не обязательно будет говорить о своей жене, поскольку ему нравится быть объектом внимания.

Я старалась почаще встречаться с Адамом; мы разговаривали. Он не пытался отделаться от меня – я хорошо знала тон, к какому прибегают в этих случаях, но Адам никогда не говорил со мной таким тоном. Возможно, он просто был застенчив. Я решила переходить к активным действиям.

Но не успела я осуществить задуманное, как он исчез. Когда бы ни приходила я в спортзал, его там не было. Минуло несколько недель, и я уже начала отчаиваться. Купив квартиру на другом конце города, я вскоре собиралась поменять спортзал. Куда же пропал Адам? Как мне найти его? Что, если он был тем самым Единственным, и я проморгала свой шанс? Я знала, что администрация зала не даст мне никакой информации о нем без официального разрешения.

Наконец я придумала план, который – должна сознаться – не одобрил ни один из членов моего Кабинета. Фамилия Адама была мне неизвестна, но я знала с его слов, что он работает в КЦБ. Я предположила, что его офис расположен недалеко от спортзала, и через справочную выяснила, где находится ближайшее отделение. Затем я написала записку, начинавшуюся так: «Дорогой Адам, не думайте, я – не приставала!» (Но если все взвесить, разве это не так?) Я объяснила причины своего нестандартного поведения: исчезновение Адама из спортзала, мой грядущий переезд – и дала ему свой номер телефона на тот случай, если у него нет подруги, и он не отказался бы выпить со мной кофе. «Если это не так, – заключила я, – выбросьте эту записку и чувствуйте себя польщенным».

Затем я написала адрес: «Комиссия по ценным бумагам и биржевым операциям, Адаму, рыжеволосому юристу, в собственные руки». Почти десять минут стояла я перед почтовым ящиком, не решаясь бросить в щель конверт. Наконец я все-таки опустила его.

Прошло три дня, и, придя домой, я обнаружила на автоответчике сообщение: «Привет, Сюзанна. Это Адам, рыжеволосый юрист из КЦБ. Получил ваше письмо. Я очень польщен, но женат, поэтому не могу принять ваше предложение. Вы очень предприимчивая девушка. Удачи вам!»