1000 не одна боль - [52]

— Будешь говорить? Или поиграем в игру — я буду втыкать в тебя нож за каждый неправильный ответ? Например, начнем с твоего члена? Ты никогда не хотел стать евнухом? Не думал об этом?

И опустил лезвие ниже к паху, резким движением вонзил в мякоть ляжки и слегка прокрутил под истошный вопль.

— Я скажу… все скажу. Не убивайте меня, господин… не убивайте. Это была Гузель… я впустил ее. Она относила госпоже чай. Гузель… да, она.

Аднан криво усмехнулся и поджал губы. Он и не сомневался, что это сделала Зарема, ведь Гузель это одна из ее служанок. Он просто должен был убедиться в том, что оказался прав.

— Что тебе пообещали за молчание? М? Открой рот.

— Не надо! Молю вас! Я же все сказал… не надоооо. Не убивайте!

— А кто сказал, что я хочу тебя убить… хотя, ты можешь выбрать: вечное молчание или смерть? Открой рот и вытащи язык… ты обещал молчать и будешь молчать до самой смерти или сдохнешь.

Конечно, он выбрал жизнь. И потом корчился на полу. Истекая кровью и дергаясь от боли. Невозможно предать Аднана ибн Кадира и не понести за это наказание.

* * *

Аднан вошел в ее покои и одним лишь взглядом приказал служанкам закрыть рты и не сметь докладывать о его приходе. Перед тем, как войти в эту часть дома, где обитает его единственная и верная жена, ибн Кадир уже наведался туда, где отдыхают ее прислужницы и его люди выволокли оттуда Гузель, прикрыв ей рот платком. Они знали, что дальше с ней делать. Завтра утром полиция найдёт ее многократно изнасилованное и истерзанное тело где-нибудь на обочине. Неопознанный труп похоронят в безымянной могиле и дело будет закрыто. Он хотел их всех заставить выпить отраву, но это была бы слишком легкая смерть.

Сейчас Аднан стоял в шикарных покоях Заремы, отремонтированных специально для нее в огромном особняке отца. Избалованная роскошью и дорогими вещами, Зарема, лично выбирала сюда мебель и украшала свои комнаты. Она знала, что шейх не поскупится даже если суммы будут заоблачными. Жена принимала ванну. Он слышал шум воды за дверью с позолоченной ручкой. Вначале хотел ворваться и утопить суку, но передумал. Ему нужно насладиться каждым мгновением ее агонии. Не так быстро.

Зарема вышла из ванны в шелковом халате с мокрыми волосами разбросанными по плечам. Увидев его, вначале вспыхнула от радости, но она уже успела изучить своего мужа и тут же побледнела, сделала несколько шагов назад. Испугалась змея. В черных расширенных зрачках плескалась паника, а чувственные полные губы подрагивали. Ничего она быстро возьмет себя в руки. Зарема не из трусливых.

— Добрый день, жена. Как проводила время без меня? Скучала? Думала обо мне?

Зарема осмотрелась по сторонам и судорожно сглотнула, когда увидела, что у двери нет охраны и в просторной зале отсутствуют ее служанки. И в комнате завитал запах страха. Аднан ощутил его мгновенно, словно он действительно был осязаем на физическом уровне. Ее ужас доставил ему удовольствие, он даже ощутил прилив адреналина и предвкушение расправы. Былая уверенность Заремы и ее покорность куда-то исчезли и сейчас она еле сдерживала дрожь во всем теле и невольно пятилась назад, когда он наступал.

— Рада видеть тебя, мой любимый муж, — пропела она, стараясь взять себя в руки, — каждую секунду скучала по тебе.

Ибн Кадир усмехнулся.

— А если прекратить игру, Зарема, ты ведь знаешь зачем я сюда пришел?

Еще один выдох, и она потянула за поясок на халате, спуская его с плеч.

— Разве не затем, чтобы показать своей жене, как изголодался по ней?

Наверное, это стало точкой невозврата, и он бросился к ней разъяренным зверем, впечатал в стену и сдавил тонкое горло.

— Я изголодался по твоей боли и по твоей крови. Я слишком долго ждал того момента, когда ты ею захлебнешься. У меня на глазах. И не только у меня.

— Что? Что я сделала? Почему ты так зол на меня?

Сука! Притворяется невинной овечкой. Аднан сдавил ее горло еще сильнее.

— Я бы предложил тебе спросить у Гузель, но прямо сейчас ее тело дерут на части мои голодные ребята. В каждую ее дырку льют обжигающую жидкость.

Он достал из кармана мешочек, перевязанный красной тесьмой и ткнул в лицо Зареме. Она побледнела еще больше. А он медленно осмотрел ее с ног до головы.

— Я бы сделал с тобой то же самое, но ты жена Аднана ибн Кадира и шлюхой не станешь даже перед смертью. Но я обещаю, что твоя будет не менее ужасна.

Зарема быстро заморгала и у нее в глазах появились слезы, а Аднана передернуло от злости… он помнил те, другие слезы, которые лились из темно-синих глаз Альшиты, когда ее ломало от боли только потому что эта тварь возомнила, что имеет право причинять страдания и не понести за это наказания. И слезы Заремы распаляли в нем еще большую жажду заставить ее орать и молить о пощаде.

— Не хочешь сказать мне о любви прежде чем умрешь?

Он протолкнул ногу между ее ног.

— Не возбудилась, как раньше? Не мечтаешь, чтоб я взял тебя? Страх убивает все эмоции. Страх он такой. Он оставляет после себя выжженную пустыню.

Сдавил пальцы еще сильнее, и она захрипела, размахивая руками.

— Не дергайся. Сейчас ты не умрешь, и я не удушу тебя. Ты умрешь совсем иначе. Я даже не дам тебе ни единого слова, чтобы оправдаться. Я не хочу знать и понимать от чего ты это сделала. Я лишь хочу спросить, чего тебе, суке, не хватало? Кажется, ты получила от жизни все, что хотела, и я давал тебе не мало… а может и больше, чем получали другие женщины на твоем месте! Ты думала я не узнаю кто отравил Альшиту и ты избежишь моей мести? Или на что ты надеялась, когда посылала свою служанку подсыпать ей яд?